Приехал к студии заранее, где-то за полчаса, и как оказалось, не зря, так как всего минут через пять показались София и вся её команда. Первым меня узнал, несмотря на солнцезащитные очки, бас-гитарист коллектива Боря.
– О, глядите, никак сам Максим Варченко!
Мгновение спустя меня окружили музыканты с вопросами, что я тут делаю, и уж не очередной ли шлягер готов презентовать Софии Михайловне?
– Именно так! – заявил я, едва сдерживая улыбку и потряс зажатой в руке партитурой.
Софа бесцеремонно вырвала её у меня из рук (да я особо и не сопротивлялся) и впилась взглядом в текст и ноты.
– На украинском? – удивилась она. – Откуда ты его знаешь?
– Да это у меня один знакомый украинец в Пензе живёт, я попросил его сделать перевод. Специально для вас писал, между прочим.
– Угу, угу…
Она уже была в музыке, в песне, вполголоса её напевая, ориентируясь по нотной записи. А затем мы двинулись в студию и, отложив в сторону готовящийся к записи материал, Ротару заставила своих музыкантов включиться в работу. Режиссёр записи начала было возмущаться, но певица была неумолима.
– А, ладно, делайте что хотите, – махнула та рукой.
Примерно час у них ушёл на то, чтобы песня более-менее зазвучала так, как я это видел, хотя Ротару видела немного по-своему, пришлось приходить к компромиссу. После чего она вывела меня под локоток в коридор, где у нас состоялся конфиденциальный разговор.
– Максим, я хочу включить песню в свой новый альбом. Да-да, именно в тот, который мы сейчас пишем.
– Да я как бы и не против, – пожимаю плечами.
– Ты текст литовал, в ВААП уже был?
– Пока ещё нет, хорошо что напомнили, только вот сейчас выходные, на следующей неделе этим займусь, благо что мы с моей девушкой в Москве до следующего воскресенья.
– Прекрасно! Но меня интересует ещё и во сколько эта песня мне обойдётся.
– Хм, ну, для сравнения, я написал Пугачёвой песню для Сопота, правда, не на украинском, а на французском, – усмехнулся я. – Так вот, между нами, конечно, в случае победы на фестивале она платит мне пять тысяч. Если же не побеждает, но песня остаётся в её репертуаре – то я получаю три тысячи.
Я замолчал, предоставляя право хода собеседнице. Та задумалась, а я прекрасно помнил, как во время поездки в Ялту, войдя в её положение, сделал Софии на две песни хорошую скидку. Уверен, она сейчас снова начнёт сбивать цену, и не ошибся.
– Максим, у меня сейчас нет пяти тысяч, да и трёх тысяч тоже, самое большое, что я могу тебе предложить – две тысячи и уже впоследствии авторские отчисления.
