– Который час?
Медсестра на меня даже не глянула.
– Около девяти утра.
– Я была в отключке целую ночь?!.. – выдохнула я и зажмурилась.
– Трое суток, – так же холодно ответила девушка.
Я невольно застонала. Дела плохи. Очень плохи.
Медсестра наклонилась и без лишних церемоний взяла меня за лицо. За маской не было видно её рта, но я знала: она морщится.
– Аккуратнее можно?
На секунду её холодный взгляд встретился с моим, и она процедила:
– Нельзя.
– Что не так? Что я тебе сделала?
Медсестра сложила руки на груди и отчеканила:
– Терпеть не могу наркоманов.
– Я в завязке.
– А твой анализ крови говорит об обратном, – ухмыльнулась она.
Я потупила взгляд и спросила:
– Что со мной?
– Никаких критичных повреждений, кроме ушибов. Тебе крупно повезло. Полежишь ещё пару недель и оклемаешься.
Она развернулась и направилась к двери.
– Стой! – окликнула её я. – Мне нужно связаться кое с кем!
– Это не в моих полномочиях.
И демонстративно хлопнула дверью.
Я стала лихорадочно соображать, что делать дальше. Агате я не смогу помочь, пока сама не выберусь. Дел я натворила, это понятно. За угон транспорта по голове не погладят, но если объяснить всё, то у меня есть шанс. К тому же, нас преследовали беспилотники. Они точно должны были что-нибудь зафиксировать. Творились странные дела, и ни одному из них нельзя было найти здравого объяснения. Где искать ответы, я совершенно не понимала.
Вдруг дверь открылась, и в палату тяжёлой походкой вошел высокий темноволосый мужчина в длинном чёрном плаще. Он осмотрел помещение и лишь на секунду задержал взгляд на мне. Хмуро зыркнул на меня поверх тонких прямоугольных очков и опустил взгляд на планшет, который держал в руках.
– Детектив Филипп Гарьер, – сдержанно представился он и подошёл ближе. – Я попросил разбудить вас. Ждать выздоровления мы не можем.
Филипп Гарьер сосредоточенно глядел в планшет, отчего меж густыми чёрными бровями образовалась морщинка.
– Приятно познакомиться, детектив, – изобразила любезность я. – Где же ваша карточка? Разве вам не полагается мне её показать?
Он спрятал планшет в карман плаща, поднял суровый взгляд и скрестил руки на груди. Детектив изо всех сил старался быть холодным, но меня не обманешь. Лицо и шея раскраснелись, а костяшки пальцев наоборот побелели от напряжения. Я слишком хорошо читала людей. Наконец, он шумно вздохнул и отчеканил:
– Полагается. Но ты не в том положении, чтобы у меня что-либо требовать.
– О, мы уже на «ты», – ответила я таким же холодным тоном.
