В Европе пунктуальность — недавнее изобретение, оно возникло в XVI веке в Женеве, на родине кальвинизма, параллельно с усовершенствованием часового механизма и инструментов измерения времени. Можно говорить об антропологии и географии пунктуальности: во многих местах, особенно на юге европейского континента, существует определенная растяжимость расписания, допускающая даже четвертьчасовое опоздание. Следовательно, быть точным — означает почти что незнание правил хорошего тона или непонимание культурных особенностей. Говорят, на вокзале Орсэ в конце XIX века отправление поездов на несколько минут задерживалось, чтобы оставить шанс опаздывающим пассажирам. Какое чуткое отношение! Если юность обычно досадует на расписания — ведь впереди у нее куча времени, — то многие пенсионеры продолжают вставать на заре, как если бы им нужно было идти на работу, а потом слоняются, не находя себе места, в поисках какого- либо занятия, с нетерпением ожидая времени обеда, который придаст хоть какой-то смысл их существованию. На них продолжает давить бремя обязательного труда, но теперь оно лишено содержания. Жить, подчиняясь тирании стрелок на часах, — подобно белому Кролику из «Алисы в Стране чудес», который то и дело достает из жилетного кармана часы и проверяет время, вместо того чтобы любоваться окружающим миром, — означает обречь себя на вечное «я опаздываю, как же я опаздываю»: ведь секундная стрелка все вращается и вращается, и мы бежим изо всех сил, чтобы поспеть. Точное время никогда не бывает абсолютно точным, с каждой секундой оно утекает у нас между пальцев.
А что по поводу исторической пунктуальности? Нужно ли быть в авангарде эпохи, идти с ней в ногу или сознательно тащиться за ней на буксире? А может быть, совмещать все три точки зрения? Не так уж плохо порой запаздывать, не гнаться за своим веком, своим поколением, быть младшим в многочисленном семействе (еще Гельмут Коль говорил о «благодати позднего рождения» [5]): позже других сдавать экзамены, создавать семью и заводить детей гораздо позже принятого возраста, — короче говоря, переживать все позже других, слывя эдаким анахронизмом. Таким образом вы получаете в дар долгую череду новых лет — прекрасное будущее, которое у многих уже позади; но это будущее станет для вас другим именно благодаря тому, что вам предстоит пережить его последним. Иногда стоит пропустить встречу с историей, чтобы опередить ее. Это преимущество выжившего
