Когда незнакомец услышал за спиной шаги и, слегка повернув голову, заметил поравнявшееся с ним такси, он понял, что ему нет смысла нестись сломя голову и обращая на себя внимание прохожих, и убавил шаг. И хотя преследуемый и преследователь разминулись в тот день с тысячами встречных, никто из последних, как и в случае с Маленьким Альбером, не догадался, какая драма разыгрывается перед ними.
Уже на Аустерлицком мосту лицо иностранца, — а Мегрэ нутром чувствовал, что рыжий — иностранец, — стало тревожным. Теперь они были на набережной Генриха Четвертого. Судя по всему, парень что-то задумал. Действительно, добравшись до квартала Сен-Поль, но так и не сумев ускользнуть от наседавшего сзади такси, незнакомец сделал новый бросок, на этот раз — в сеть улочек, раскинутую между улицей Сент-Антуан и набережными. Мегрэ едва не потерял его из-за грузовика, загородившего въезд в один из переулков.
Дети, игравшие на тротуарах, недоуменно смотрели на бегущих мужчин, которых Мегрэ нагнал через две улицы. Люкас, почти не запыхавшийся, в застегнутом на все пуговицы пальто, покамест до такой степени владел собой, что даже подмигнул комиссару, словно просигналив: «Не беспокойтесь!» Он ведь еще не знал, что эта охота, за которой, не утруждая себя, Мегрэ наблюдал с сиденья машины, займет долгие часы, с каждой минутой становясь все более жестокой.
Уверенность незнакомца в себе поколебалась лишь после телефонного звонка, который он сделал в маленьком баре на улице Сент-Антуан. Люкас зашел туда вслед за ним.
— Он его возьмет? — полюбопытствовал шофер, узнавший Мегрэ.
— Нет.
— Почему?
Для таксиста человек, которого преследуют, был человеком, которого в конце концов арестуют. К чему же эта погоня, эта излишняя жестокость? Он реагировал так, как реагировал бы любой непосвященный при виде мчащейся мимо него псовой охоты.
Не обращая внимания на инспектора, неизвестный взял жетон и закрылся в телефонной кабине, чем воспользовался Люкас, чтобы пропустить кружку пива, и Мегрэ, наблюдавшему за сценой через окно, тоже захотелось пить. Разговор был долгий — почти пять минут Раза два-три обеспокоенный Люкас подходил и смотрел в окошечко кабины, проверяя, не стряслось ли что-нибудь с его подопечным.
Затем, не обменявшись ни словом и словно впервые увидев друг друга, оба примостились бок о бок у стойки. Выражение лица у незнакомца изменилось. Он растерянно озирался, словно выжидая благоприятного момента, хотя, без сомнения, уже понял, что такой момент больше ему не представится.
