Более чем получасовая беседа закончилась озадаченным недовольством Лаврентия и потным перенапряжением мемохарба, выраженным в мокрой спине. И всё-таки парень попытался пойти на полный контакт, соприкоснувшись с кожей кавказского аза:
— Наверняка вы много работаете, Лаврентий Павлович, потому что выглядите явно уставшим. Не хотите пятиминутный лёгкий массаж, придающий несколько капелек бодрости? А то и на десять минут?
Хорошо просматривалось намерение пациента отказаться. Но юный студент выглядел таким безобидным, искренним и чистосердечным, что старый и опытный большевик таки поддался искушению. Только уточнил:
— Как это будет выглядеть?
— Как всегда: просто лёгкие поглаживания шеи с затылком и небольшие нажатия на плечи. Даже китель снимать не надо.
— Хорошо. Пробуй.
Парень встал у Берии за спиной и положил ему руки на затылок. При этом не переставал говорить мягким, тихим голосом всякую околесицу. Как бы признавался, что умение взбадривать человека, он освоил сравнительно недавно, не прошло и года. И скорей всего это умение досталось от прабабки, которая была весьма искусной, известной травницей.
Естественно, что в таком случае удалось не в пример легче пройти стоящую защиту на сознании и копнуть в памяти намного глубже. Чего там только не было! Главное сомнение: «…стоит ли Шульгу показывать Сталину?» При этом и причины такого сомнения всплыли: «…Коба всё больше и больше становится параноиком! Врачам не верит ни на грош, таблетки и микстуры выкидывает, а уж всяких знахарей считает шарлатанами. И это несмотря на свою личную причастность к нашему племени аза. И вдруг у парня что-нибудь сорвётся? Вдруг Иосифу что-то не понравится? Он же живьём сожрёт студента! И что тогда станет с мамой?.. Вроде как Дорогов уверен в действенности своего препарата, но вдруг тут польза именно от комплексного лечения?..»
Там ещё много чего удалось прочитать. Некоторые тайны Советского государства. Нюансы внешней политики. Страшный кадровый голод в самом правительстве, когда на руководящие посты ставились людишки с заведомо гниловатым нутром и, оправдываясь тем, что лучше кандидатов просто не найти.
Но самое важное, что Сталин, по определению своего первого помощника и соратника — тоже аза! Следовательно и на него можно как-то воздействовать. Исходя из этого, и на самого Берия мемохарб попытался «навесить» крайне деликатный пакет внушений. Сложно он проходил, с огромным скрипом и ментальными усилиями. Да и пациент какой-то дискомфорт ощутил, начав крутиться и недовольно хмыкать. Пришлось говорить громче, отвлекая ещё и новой темой якобы побочного трепа:
