Выйдя от Ленина, Глеб Максимилианович тут же позвонил в Комиссию: скорее, скорее обрадовать коллег!..
Рассказав об «успешном разрешении продовольственной проблемы», он положил трубку, задумался возле стола секретаря Совнаркома:
«Кто такой руководитель? Говорят, самый главный — тот, кто может делать что хочет. Какое заблуждение! Но что хочет, а что надо».
Что же надо?
Прежде всего подготовить программу ГОЭЛРО. Затем составить смету расходов. Потом нужно подыскать помещения, где ученые смогут разрабатывать планы развития важнейших районов страны. Надо привлечь еще десятки — нет! — сотни дельных специалистов, наладить оформление документов для оплаты их труда, и снова — тысячи других «надо», без которых шагу не ступишь, так же как без пайков.
Но это лишь одна, можно сказать, внешняя сторона. Куда важнее добиться, чтобы все в Комиссии работали вдохновенно, с ревнивой преданностью делу, с верой в будущее.
А как добиться, когда большинство сотрудников не то что не верят в Советскую власть, но противники ее?..
Конечно, сам Глеб Максимилианович делает все, «что надо» — и большое, кардинальное, и самую малую малость — с характерным для него подъемом, с напором, азартом, который друзья, улыбаясь, называют «революционно-поэтическим чувством». Но как вдохнуть это чувство в своих сотрудников?..
Каждые вторник и субботу собирается Комиссия. Большая часть марта уходит на организационно-подготовительные дела. Но одновременно, кроме программы, председателя ГОЭЛРО волнуют и другие важнейшие проблемы.
Волхов и Свирь — как скорее, как выгоднее использовать их энергию?
Два течения, два наметившихся подхода к будущему земледелия: одни рассчитывают опираться только на советские хозяйства, другие смотрят на них лишь как на показательные научные учреждения. Продумать, определить свою точку зрения, обосновать позицию.
Вместе с народным комиссаром торговли Леонидом Борисовичем Красиным за границу едет Василий Васильевич Старков. Считать его постоянным представителем ГОЭЛРО в Западной Европе. Поручить ему заказать оборудование электрических станций, не дожидаясь, пока план будет готов. Для этого срочно дать списки необходимого и выяснить, какие довоенные заказы оплачены русскими фирмами, чтобы постараться их заполучить.
Но вот готова программа.
Ленин читает ее, покачивает головой: сухо, надо доказать или хотя бы иллюстрировать громадную выгодность, необходимость электрификации...
Глеб Максимилианович поднимается с кресла и тут же садится: «Как же я так — сплоховал? Думал, само собой разумеется, все всем и так ясно... А выходит, ничего пока не ясно — надо объяснять, начинать с азов, танцевать от печки...»
