— По правде сказать, меня ещё кое-что беспокоит, — тяжело вздохнув, продолжила Вета. — Насколько вариант с обелиском надёжен? Даже если всё закончится хорошо, и мы пройдём его без потерь — где гарантии того, что окажемся там, где захотим, все вместе? Тебя ведь в прошлый раз забросило неизвестно куда, да ещё и с Лизой почему-то разделило.
— Хороший вопрос. Вот только ответа на него нет.
— Эй, народ, че-то вы совсем уже углубились в дебри. — Вставил свои пять копеек Леха. — Вы что, уже из города выбрались? Народ вывели? Сражение выиграли? С чего вдруг начали мечтать? Приземлённее нужно быть, приземлённее. Сначала закончите одно, а потом уже думайте о глобальном.
— Возможно, ты прав. — Тяжело вздохнул я в ответ.
— Угу, — тотчас согласилась Вета. — Тогда ждём Ли и надеемся на хорошие новости. К вопросу о возвращении домой действительно можно вернуться и чуть позже.
Виолетта
Андрей оживлённо расспрашивал Синара о способностях драконов, их жизни, обществе, и видимо, уже прикидывал у себя в голове возможные стратегии боя. Лёха сидел неподалёку, слушал разговор одним ухом и настраивал гитару, которая, по его же словам, «барахлила». Эльнара уже полчаса как ушла в свободную комнату спать. Оно и не удивительно: бой, дракон, полёт — слишком много впечатлений для одного дня. Другими словами, нет ничего странного в том, что у молодой эльфийки силы закончились ещё к полудню. Я же тем временем положила голову на колени Андрею, переводила взгляд с Синара на Лёху и думала о том, какую же всё-таки интересную компанию Андрей успел собрать вокруг себя.
Эльфийка-фамильяр и темнокожий русский, которому, похоже, кроме гитары вообще ничего не интересно… А ведь я, после встречи с Ли и драконами, думала, что это только мне одной так везёт на необычные знакомства. Но как оказалось, нет. Разумеется, в двадцать первом веке увидеть темнокожего человека на улице — далеко не новость (я и в виртуальном мире уже не раз афроамериканцев встречала), но вот темнокожего человека с русским именем — другое дело. Интересно, почему родители Лёхи (или более дальние предки) решили сменить Америку на Россию? Обычно всё ведь наоборот, разве нет? Хотя не факт, что у него в той жизни было такое имя: может, нравилась Россия и, как Чжан, сменил уже в этой? Или же он был обычным русским, восхищающимся афроамериканским спортсменом? В новом мире с этим такая путаница… Ладно, возможно, как-нибудь порасспрашиваю Лёху на эту тему.
