— Вы сильно повздорили? Раз они так негодовали, а?
— А что? Это ведь не имеет отношения к делу.
— Где вы работаете?
Тактика срабатывает. На миг Габриель Стууб совершенно теряется, от неожиданной перемены темы. Глаза перебегают с Карен на Бюле и обратно, словно он ищет опору.
— У Гротов, — покорно отвечает он. — Бутилирование и отгрузка.
— Кто ваш непосредственный начальник?
Секунду Габриель размышляет.
— Пожалуй, Йенс. Он вроде как начальник по сбыту или как его там, но в основном мы сами справляемся.
— Фамилия?
— Ясное дело, Грот. Йенс Грот, сын Бьёрна, которому принадлежит вся шарашка.
Карен делает пометку.
— В котором часу вы уехали от деда?
На сей раз перемена темы вызывает чисто физическую реакцию. Скулы Габриеля принимают зеленоватый оттенок, руки крепко стискивают подлокотники кресла, будто ему требуется опора. Секунду Карен опасается, как бы его опять не стошнило. Потом он проводит ладонью по лбу и глазам, медленно встряхивает головой.
— Не пойму я, о чем вы. Про что вы толкуете?
— Про вечер сочельника. Вы ведь подвезли деда домой, насколько я понимаю. Или вы с тех пор побывали там несколько раз?
С определенным облегчением Карен видит, как цвет его лица возвращается в норму. Габриель смотрит ей прямо в глаза.
— Нет, я там больше не был. Высадил его на подъездной дорожке и поехал с детьми прямо домой. Понятия не имею, в котором часу, наверно, около половины четвертого. И с тех пор я его не видел.
— И в доме не были? Может, искали там что-нибудь?
— Искал? Да за каким чертом мне лазить к нему домой?
— Может, за компьютером?
Габриель смеется. Слишком громко, думает Карен.
— Вы уверены, что он у него вообще был? У него был старый тяжеленный телевизор да транзистор.
— Ладно, однако ваш дед преподавал в университете. И занимался научно-исследовательской работой. Вы ведь не станете утверждать, что он работал с бумагой и ручкой?
— Ясное дело, на работе у него был компьютер. Может, и дома держал какое-нибудь старье.
— Как по-вашему, где он может находиться?
— Во всяком случае, я никакого хренова компьютера не крал. Может, старикан прятал его где-нибудь. Честно говоря, после смерти матери он малость повредился умом.
— В чем это выражалось? Деменция вашего деда, я имею в виду.
Габриель бросает на нее раздраженный взгляд, когда понимает деликатное замечание.
— Не знаю. Просто он вроде как зациклился на этом окаянном острове и всяких там исторических глупостях. Болтал про то, как все было раньше и что теперь народ только за деньгами гоняется, а на все остальное ему плевать. Чудил маленько, вот и все.
