Пятнадцать минут на чай, а потом обратно на верфь. Когда прозвучала полуденная сирена, они закончили первый длинный ряд и начали короткую сторону. Было похоже, что собираемая ими надстройка расположится на корабле как-то поперёк. Хотя какая разница, если не будет пометок красным мелом.
Полчаса на обед. Чай и "пыж". До войны это был толстый бутерброд, два ломтя хлеба, а между ними кусок свежеобжаренного беконом или ветчина. Выходило дороговато, но мало кто на это жаловался. Не больше, чем любой квалифицированный рабочий сетует на начальство. Но теперь "пыжи" стали тонкими и хлипкими. Там, где раньше на хлеб густо мазали смалец или масло, сейчас был тоненький слой маргарина. Вместо бекона – китовое мясо или какой-то вовсе невообразимый паштет. Просто еда, чтобы набить желудок. Даже такой верный член профсоюза, как МакМаллен, не мог найти слов для обвинения руководства – они делали всё возможное. Жидкий чай и скудные "пыжи" – вина янки, чтоб на них самих атомные бомбы упали.
Полчаса прошло. Мужики обменялись традиционными едкими подколами, обычными для тех, кто работал на горнах и высоте, между "дедами" и новичками. Вновь прозвучал гудок, его заглушили лязг молотов, тарахтенье двигателей и пыхтение подъёмных кранов.
Пять вечера. Одиннадцать часов на смене, из которых десять рабочих. МакМаллен получил от контролёра квитанцию, гордясь результатом. Все заклёпки одобрены, ни единой красной метки. И пошёл со всеми в бухгалтерию. Там сидел незнакомец, крупный дядька с красноватой кожей. Посмотрев на квитанцию, он кивнул.
— Ваша бригада?
Акцент у него был густым и тяжёлым, будто при сильный насморке. Звучало как-то по-немецки или по-голландски. Верфи сделали Тайнсайд удивительно космополитичным городом и МакМаллен сразу опознал южноафриканца.
— Да.
Дядька залез в сумку и раздал каждому по небольшому конверту. Джон пересчитал содержимое. Двойной оклад.
— Подарок от Южной Африки, премия за отличную работу. Её получает каждая бригада, не допустившая брака за смену. Наша республика благодарит вас, МакМаллен.
Джон вышел из ворот, перебирая монетки. Он был слишком занят, радуясь неожиданному богатству, и не видел, как южноафриканец проводил его взглядом, а потом записал имя в блокнотик. Премия каждый день? Весьма щедро. На подходе к дому он твёрдо решил отдать первый приработок жене и убедиться, что она потратит его на себя. Запах сосисок и вид картофельного пюре всего лишь подтвердил это решение. Настоящая работа днём и настоящий британский ужин вечером. День удался.
