Гораздо правдоподобней выглядит гомеровское описание сада. Обилие плодов в нем, несомненно, отражало райское изобилие Киликии того времени. Хотя мы говорили о том, что кварталы ремесленников представляли собой тесные блоки домов, разделенные узкими улочками, но все же при каждом доме был хотя бы крохотный садик и уж, конечно, имелся сад при дворце владыки города.
Отнюдь не случайно мы встречаемся с дворцом, парадным залом, колоннами с «собаками» по бокам именно у феаков, у их царя. Выше уже отмечены такие черты быта феаков, которые позволяют считать Тарс прообразом их морского города. Ведь во дворце Менелая нет зала с колоннами и «собаками», защищающими вход. Нет их и во дворце Приама. В то же время жилище Алкиноя нигде не названо мегароном, речь всегда идет о «домах» — термин, под которым можно понимать любой значительный комплекс зданий. Возможно, что свои сведения Гомер получил в гавани Хиоса на борту одного из кораблей Тарса.
Домашняя утварь, обстановка
Большая часть того, что мы в наших жилищах так неудачно именуем мебелью, восходит к средневековью. Слово «мебель» происходит от латинского mobile — «подвижная». Сейчас никому и в голову не придет после обеда выносить из столовой столы и буфеты. В древние же времена довольствовались лишь небольшим количеством маленьких, легких и очень красивых предметов.
Стены комнат белили или красили, иногда украшали узкими фризами из бронзы, реже из слоновой кости. Вдоль стен длинными рядами ставили кресла со скамеечками для ног для знатных гостей; скамьи же и табуретки предназначались для лиц менее знатных. За трапезой каждый гость получал отдельный изящный столик. В гомеровское время ели только сидя, возлежать стали далеко не сразу. Однако кресла, возвышающиеся над столом в зависимости от значимости гостя, затрудняли для аристократов ритуал приема пищи. Так, например, когда Ашшурбанипал вкушал в винограднике на своем ложе пищу, царица сидела рядом на высоком кресле.
У Гомера кресло царицы стоит прислоненным спинкой к одной из четырех колонн, поддерживающих крышу вокруг дымохода над большим круглым очагом, на котором не только готовили пищу, но и грели воду для купания (в странах с более холодным климатом). На юге в каждом дворце были кухня, ванны и туалеты. Зимой там обогревались переносной жаровней на колесиках. Не послужила ли подобная жаровня образцом при описании Гомером рабочей корзинки Елены? Эта корзинка также была сделана из металла и перемещалась на колесиках. Жаровни отсутствовали там, где имелись очаги, представлявшие собой большую круглую площадку диаметром от одного до четырех метров. Слова Гомера о просителях, сидящих среди золы очага, соответствовали действительности: они могли не бояться сгореть, так как до огня было еще довольно далеко. Певцы у Гомера, которых приглашали на каждый большой праздник, также садились к одной из колонн, оставляя место для того, чтобы слуги могли свободно проходить. Под столом, у ног хозяев, лежали собаки. Им бросали остатки пищи. И все же героев Гомера нельзя упрекнуть в нечистоплотности:
