Ключ | страница 4
На кровати лежал человек могучего телосложения, даже укрытый одеялом, он казался великаном. С первого взгляда Демид не рассмотрел лица лежащего, скрытого огромной копной волос, из-под которой смотрели черные, большие, горячечно блестевшие глаза, цепко нацеленные на вошедшего. И еще поразили юношу руки больного, лежавшие поверх одеяла, молодые руки с тонкими, гибкими, длинными пальцами, с едва заметно припухшими от старости суставами, аккуратно подпиленными ногтями.
— Ну, здравствуй, — сказал дед, — давай знакомиться… — И он назвал свое имя.
— Здравствуйте, — ответил Демид и в ответ назвал свое.
— Знаю. Ты, внучка, — дед повернул голову к Ларисе, — пойди-ка займись своим делом, наша беседа — не для твоих ушей.
— Очень-то мне нужно в ваши преступные дела встревать, — дерзко бросила Лариса, тряхнула своим «конским хвостом» и исчезла за дверью.
— Вот так-то лучше. Садись, — предложил старик, указав Демиду на кожаное кресло.
Парень послушно сел.
— Садись и слушай, разговор будет долгим.
— Лариса сказала мне, будто вы что-то хотите рассказать об отце…
— Хочу. Чувствую, помру я скоро, и потому хочу рассказать. Не могу уносить с собой в могилу…
— Ну, на больного вы не похожи…
— Завтра меня отвезут в больницу, и спустя некоторое время — конец. Один шанс из ста, что я выйду живым из этой переделки. Рак у меня. Но ведь человек, если тонет, то и за бритву хватается, так и я… Ну, ладно, судьбу свою я знаю, ко всему готов.
— Вы про отца хотели…
— Не только про него. Ты знаешь, как твой отец умер?
— Убили его бандиты.
— Не совсем так. Твой отец помогал милиции. На напарника моего, Гришку Хриплого, твой отец кинулся, когда мы в сберегательной кассе сейф брали. Гришка его пером тогда пырнул, вот сержант и выстрелил. А наган знаешь какое оружие?.. Одной пулей и Гришку, и твоего отца положил. А я сдался, подумал: умереть всегда успею. Отработал сколько присудили, в родной дом вернулся, а завтра вот… на операционный стол, и все.
— Можете не ложиться, — холодно сказал Демид.
— Нет, не могу. Если есть хоть один шанс, его надо использовать. Разве не так?
— Так, конечно. И все-таки зачем вы меня позвали?
— Чтобы ты узнал всю правду про смерть своего отца. И еще потому, что не дает мне покоя его смерть. Не я убил, а совесть мучает. А я хочу отправиться на тот свет с чистой совестью.
Демид поднялся с кресла.
— Расхотелось мне с вами разговаривать. Я об этом все давно знаю. Павлов мне рассказал.
— Павлов? Всю жизнь мне такого друга не хватало. И голова и руки — золотые. Такого бы напарника! Да разве он согласился бы! А ты садись, выслушать все равно придется.