Было ли это с его стороны результатом известной лености? А может, робости? Или боязни выставить себя в смешном свете? Опасения никогда не вырваться из низов?
Впрочем, у него был тогда вполне реальный идеал, и даже не будет преувеличением сказать, что он чувствовал своего рода влюбленность. Да, он был влюблен в тридцатипятилетнюю женщину, г-жу Ремаж, супругу судовладельца, у которого работал его отец.
Не напоминает ли ее чем-то м-ль Бланш, если не учитывать того, что она моложе и общительнее? Г-жа Ремаж была урожденная Шабю, единственная дочь Шабю из Тавра, владельца "Новой галереи – самого крупного магазина в городе.
Судовладелец с женой жили в новой вилле, стоявшей у дороги в Ипор, над самым обрывом. У них было двое детей, и Рене, проходя мимо, иногда видел, как они играют в саду на лужайке.
Звали ее Одиль. Он часто наблюдал такую картину: она идет по улице, заходя иногда в магазины, а следом медленно движется автомобиль с личным шофером, и лицо у нее при этом спокойное, улыбчивое, как будто она всегда думает только о приятном. От ее белокожего лица с красиво очерченным ртом всегда веяло скрытой радостью, тихой верой в судьбу и людей.
Какая она сейчас? Пожилая дама, которую он больше никогда не видел, но тем не менее сохранил о ней давние воспоминания.
Была ли она и в самом деле такой безмятежной, какой ему запомнилась? В мыслях Рене она, так же как и м-ль Бланш, неразрывно связана с понятиями чистоты и опрятности.
Разница, впрочем, есть – ведь он давно уже не мальчик. В ту пору он пытался представить себе, как Одиль Ремаж занимается любовью, пытался вообразить ее в позах, которые принимали для него женщины из публичного дома. Но этого ему ни разу не удалось, хотя у нее были две дочери замужем, которые давно уже и сами имеют детей.
А вот с м-ль Бланш это у него получается, к его глубокому сожалению. Быть может, у него все же осталась от катехизиса тоска по целомудренности?
Жозефа убрала руку, в том месте, где она лежала, халат немного смят. Могра чувствует, что она скоро проснется. Ритм ее дыхания изменился. По ее лицу как бы проходят волны, напоминающие рябь, поднятую ветром на гладкой поверхности пруда.
В комнате жарко. Небо за окном начинает сереть.
Дождь усилился, вода с громким журчанием бежит по сточному желобу. Во двор въезжают машины, хлопают дверцы, люди спешат к крыльцу.
Могра снова слышит тот же ряд звуков, что и вчера, шаги на лестнице, в коридоре, в зале, и все это он способен распознавать лишь на слух.
