- Слишком дорого.
Все. Она собралась уходить. Лицо непроницаемо. У нее прелестные глаза, черные и блестящие, как спинка у жука, но взгляд их ни на чем не задерживается, они живут сами по себе, своей внутренней жизнью, и ничего не говорят этой женщине, которая улыбается, чтобы сдать свои комнаты.
- Послушайте, мадемуазель. У меня есть еще одна комната на антресолях.
Она спешит: нельзя отпускать посетительницу ни с чем.
- Эта будет поменьше и не такая веселая. Окно только одно, выходит на двор, так что темновато.
К тому же крашенные масляной краской стены - грязно-зеленого бутылочного цвета.
- Сколько?
- Двадцать франков.
Тут на лице Фриды Ставицкой впервые появляется нечто напоминающее нормальное человеческое выражение. Сожаление? Пожалуй, нет - просто она остановилась, молниеносно оглядела комнату и, быть может, почувствовала, что здесь ей было бы неплохо.
Но в тот же миг она поворачивается и начинает спускаться по лестнице.
- Я могу платить только пятнадцать франков.
- Знаете, мадемуазель, я могла бы сделать вам скидку. Вы первая, кто пришел по объявлению, и я...
Анриетте хотелось бы все ей рассказать - как долго она воевала с Дезире, в какие расходы пришлось ей войти, какую бешеную энергию развить, а теперь все уже готово, объявление висит целых два дня...
- Мы могли бы договориться на восемнадцати франках.
- Я могу платить только пятнадцать франков.
- Ладно, согласна.
Фрида смотрит на нее и как будто не догадывается о драматизме положения.
- Когда вам угодно въехать?
- Сегодня.
- Мне еще нужно кое о чем вас предупредить. Не будьте на меня в обиде, это вопрос деликатный. У меня дети, сестры...
Покраснев, Анриетта договаривает:
- У меня не допускаются посещения.
Фрида и бровью не ведет, но в глазах у нее вопрос.
- Я хочу сказать, вы не должны приглашать в гости неизвестно кого... Понимаете? Крайне нежелательно, чтобы у вас бывали мужчины, это не принято и...
Анриетте, наверно, начинает казаться, что она объясняется с существом, прибывшим с другой планеты. Фрида не возмущается. В уголках ее тонких губ разве что промелькнуло презрение.
- Ладно! Я плачу.
Она извлекает из потертой сумочки пятнадцать франков.
- Зайдите же на минутку. Выпьем чашечку кофе?
- Нет.
- Кофе уже на огне. Я быстро.
- Я же сказала, нет. Вы мне дадите ключ? Ушла. Вернулся Дезире.
- Сдала!
О цене Анриетта умалчивает.
- Кому?
- Девушке. Она из России. Скоро придет. Когда все сидели за столом на кухне с застекленной дверью, в замке повернулся ключ. Анриетта бросилась зажигать газ в фонаре с цветными стеклами.
