Шмыгнув ещё раз носом, скорее для проформы, я стал объяснять:
— У тебя корабль последней модели, наверняка и автоматика есть для построения маршрутов, и лазеры, чтобы расчистить путь, и защитная сетка на случай, если всё-таки какая-нибудь гайка врежется в корпус. «Воробей-19» не был на лету уже много лет, он, во-первых, требует технического обслуживания, которое стоит кредитов, а у меня их нет. Во-вторых, даже если его поставить на воздух, у него старое программное обеспечение, нет никакого оружия и даже механических щитов. Ни-че-го! В открытом космосе или для использования шаттла в качестве личного транспорта на планете с расчищенной орбитой, он вполне сносен, но попытаться на нём выбраться с Захрана — чистой воды самоубийство!
Всю эту тираду я выпалил на одном дыхании, однако она не произвела на Рэя никакого впечатления.
— Собирайся, — махнул он рукой. — Разберёмся по ходу дела.
Я заподозрил в его голосе неуверенность, но не стал акцентировать на ней внимания. В конце концов, мне предлагают выбраться с Захрана, кто я такой, что отказываться от такого шанса?
Должен признаться, что Рэй меня несколько удивил. Перво-наперво я ожидал, что мы будем решать, что делать с «Воробьём-19». Речи о том, чтобы лететь на его умершем личном «Тигре» не шло вовсе. Во-первых, мёртвый двигатель — это мёртвый корабль, это знал каждый, даже я. Во-вторых, военный истребитель цварга был рассчитан исключительно на одного гуманоида в отличие от «Воробья», на котором мы могли бы уместиться вдвоём и взять с собой ещё кое-какие припасы.
— Где у Шантара припрятано что-нибудь ценное? — прозвучало первым, что я услышал от цварга.
— Ну-у… у нас вообще не особо деньги водились, — замямлил я. — Разве что…
— Разве что? — подбодрил меня хвостатый цварг, впившись в меня глазами.
Он так подобрался и сощурил глаза, что я сразу подумал о том, что образ дьявола в захранских народных сказках был срисован с жителей Цварга. Приплюсовать к хвосту, клыкам и рогам их алеющие глаза, когда они злятся, так вообще от дьявола не отличить. А ещё, как я понял, цварги питаются эмоциями, и страх им нравится особенно сильно. Выходит, моё положение либо слишком безнадёжно, либо я редкостный мазохист, раз сам набился цваргу в попутчики. От последней мысли я глупо хихикнул.
— Ну, есть сервант с кубком и медалями, но он стоит на сигнализации, — протянул я, вспоминая всё ценное, что было в доме Шантара.
— Показывай!
