Мисида! Помнить мне?
Ведь до сих пор еще запечатлелися
Во мне слова Хрисиды о Гликерии.
Уж перед самой смертью позвала меня.
Иду. Вас удалила. Мы одни.
«Памфил, – она сказала, – видишь красоту ее
И юность? Для тебя не тайна, ей они
Опасны чрезвычайно для спасения
Стыдливости и благосостояния.
Молю и заклинаю всей душой твоей
И честностью: ее ты одинокую
Не брось! Не покидай ее, прошу тебя!
Как брата, полюбила я тебя. Она
Тебя ценила выше всех людей всегда,
Во всем была всегда тебе покорною;
Так будь же ей отец, защитник, муж и друг.
Тебе вверяю наше все имущество».
Соединяет руки нам, и тотчас же
Настала смерть. Я принял – и что принял я,
То сохраню.
