Впрочем, иногда прошлое всё же выходило на свет — как гейши, встретившиеся ей в вечернем Киото. Выбеленные лица, алые губы, идеальные причёски с цветочными заколками, яркие кимоно. Каждая складка и каждый рисунок их костюмов были исполнены смысла, но не для Ники, которой казалось, что река подлинной японской жизни течёт мимо неё. Она просто рассматривала их — с удивлением и любопытством, стараясь, однако, смотреть не слишком пристально. Ей уже объяснили, что здесь это крайне неприлично и оскорбительно — долго смотреть на незнакомого человека. В Японии очень берегут чужие и свои личные границы, которые можно нарушить слишком настойчивым взглядом.
Ника уже знала, что расхожее представление о гейшах как о проститутках было примитивным стереотипом. Сложился он после Второй мировой войны. Тогда Япония была разрушена. Царила бедность. И многие японские девушки начали зарабатывать, торгуя своим телом. Американским солдатам и офицерам, наводнившим Японию, они, набивая себе цену, представлялись гейшами. Именно тогда и возникло понятие «гейша-гёрл», а в Америке утвердилось представление о гейшах как о проститутках.
Изначально предназначение гейш было совсем другим. Клан гейш был создан исключительно с целью обучения девушек различным искусствам — изящной беседе, танцам, пению, игре на различных инструментах и владению чайным церемониальным этикетом.
Манеру одеваться и держать себя гейши возвели в искусство — и Ника чувствовала безотчётное желание это искусство постичь. Она представляла, как входит в чайный домик, где её уже ждёт Тристан. Её разноцветное кимоно одновременно сковывает движения и придаёт им необычайное достоинство. Она садится перед ним и начинает чайную церемонию. Для неё несложно поддержать разговор и об истории Франции, о последнем романе известного писателя или об искусстве икебаны. Тристан с удовольствием пьёт чай, не отрываясь смотрит на неё, а её глаза светятся любовью.
Однажды, когда они гуляли по городу, Ника остановилась у витрины магазина, где продавали парики из чёрного нейлона, с позолоченными гребнями, деревянные сандалии — гэта и кимоно, — которые так манили её. На всём были ценники. Поначалу она не поверила своим глазам, когда увидела, что только кимоно стоит пятнадцать тысяч долларов, а ведь к этому ещё нужен пояс — оби, — достигающий в длину до четырёх метров! Это ещё несколько тысяч…
Она хотела сказать о своём удивлении отцу, который шёл со своим бизнес-партнёром следом за ней. Но в этот момент всё вокруг пришло в движение и улицу, да не только улицу, а, казалось, весь город огласил невероятный шум, мигание и гудки машин. Ника вцепилась в руку отца. Ей на долю секунды показалось, что под её ногами качнулась земля.
