На первом этаже возле комнаты отдыха для выпускников собрались несколько ребят, болтая и смеясь. Исключая их, коридор был пуст. В школе почти никого не осталось.
Я подошел к художественному классу и уже протянул руку к дверной ручке, как вдруг запиликал мобильник. Сообщение. Я нашарил телефон в заднем кармане джинсов, вытащил и уставился на слова:
«Не терпишь жара – не суйся к печке».
Лишь через несколько секунд я понял, что получил очередную весточку от Ангела. В голове зашумело. Еще какое-то время у меня ушло на то, чтобы сообразить: это не просто слова. Это угроза.
Развернувшись, я сломя голову бросился назад.
«Будь в порядке, Диего, – молился я. – Пожалуйста, будь в порядке…»
Я услышал крики Диего, как только оказался внизу. Нечеловеческие крики. Пронзительные и хриплые, они оглашали коридор, словно вой раненого зверя.
Я влетел в котельную навстречу волне невыносимого жара. Дыхание со свистом вырывалось у меня из груди.
– НЕТ! – в ужасе завопил я: мой взгляд остановился на Диего, прикрученном к паровому котлу.
Длинный шнур, прижимавший его спиной к клокочущему котлу, туго натянулся на груди. Диего беспомощно сучил руками, глаза его были закрыты, рот разинут в бесконечном страдальческом вопле.
– Помоги! Помоги мне! Горячо… как горячо… Умоляю… я не могу… не могу больше… Горю… ГОРЮ!!!
Побагровевшее лицо Диего обливалось потом. Он мотал головой, тщетно пытаясь вырваться из пут; на тыльной стороне его шеи я увидел огромные пузыри, которые уже начинали лопаться.
От котла разило волнами жара. Диего снова зашелся звериным воем, а потом уронил голову на грудь, свесил руки и больше не шевелился.
Он зажарится до смерти.
Может, он уже мертв?
Преодолев ужас и шок, я бросился вперед. Жар от раскаленного котла опалил мне лицо. Глаза заслезились. Я с трудом мог дышать.
Вцепившись дрожащими руками в шнур, я нашарил узел, затянутый с другой стороны котла. Слезы не позволяли ничего разглядеть. Казалось, все мое тело охвачено огнем, я будто поджаривался на вертеле.
Я отчаянно сражался с узлом. Мне удалось ослабить его. Да. Я ослабил его и продолжал распутывать, пока шнур, со щелчком развязавшись, не соскользнул на пол.
Голова Диего мотнулась вперед, и он мешком повалился мне на руки. Я подхватил его. Отступая под его тяжестью на подкашивающихся ногах, я изо всех сил тянул его прочь от котла.
Оглушительный треск заставил меня охнуть. Звук отдирающейся липучки. Звук, которого мне никогда не забыть.
