Проблема с ношением такого количества масок в том, что в конце концов ты забываешь, какие из них настоящие.
Я бы предпочел, чтобы меня определяли поступки, которые я должен был бы совершить. Слова, которые должен был бы сказать. Мгновения, которые мне следовало ценить. Люди, чьи жизни мне следовало бы защищать.
Мне следовало уйти с того ринга на болоте две недели назад, как следовало развернуться и уйти в тот самый момент, как я увидел Селину на другой стороне улицы Руаяль.
Но мне хотелось быть рядом с ней, пусть даже на расстоянии.
Я узнал Селину в тот самый момент, как на тротуаре промелькнуло ее ярко-красное платье. В ту ночь несколько месяцев назад, когда я увидел ее в первый раз, я вспомнил строки стихотворения, которое часто повторял Бун, наблюдая за полной луной:
«Она идет во всей красе…»[64]
В тот момент я нашел эту мысль глупой. Нелепо ведь думать о поэзии, когда встречаешь милое личико. Поэзия – вымысел для глупцов. А я не глупец.
Теперь же я думаю о том стихотворении довольно часто. Валяясь в бреду после жуткого поединка с Камбионом на болоте, я тоже думал о нем, и последние две фразы крутились в моей голове, как бесконечный припев:
«И если счастье подарит,
То самой щедрою рукой!»
Я не счастлив, и уж точно не щедр, и неважно, как сильно мне бы хотелось таким быть. Подобные размышления – удел смертных, но никак не демонов. Когда я остаюсь наедине с собой, то до сих пор ощущаю черный яд, оставленный когтями Камбиона, который горит под кожей, словно огонь. Человека такой яд убил бы за считаные секунды. Быть может, я должен быть благодарен судьбе, что после схватки всего лишь оказался парализованным на один вечер.
Джей берет меня за левую руку, его хватка – как железные тиски.
– Бастьян, – теперь его голос звучит как предостережение.
Я знаю, что он тоже видел Селину, шагающую нам навстречу по противоположной стороне улицы: она, ни о чем не подозревая, держала под руку моего друга детства, Майкла Гримальди.
Бун, сопровождающий нас, тоже подходит ближе, ухмыляясь, как акула. Его глаза блестят опасным блеском.
– Давайте лучше сходим на Джексон-сквер и попугаем простофиль-туристов, которые играют в «кошку священника»[65], – он легонько толкает меня в плечо. – Подобные убийственные взгляды там будут как раз кстати.
Я отмахиваюсь от них обоих, по-прежнему не в силах оторвать взгляд от приближающейся к нам парочки.
Джей делает одно резкое движение и внезапно вырастает у меня на пути, загораживая дорогу.
