– Я скажу тебе, убирайся к дьяволу.
Он замер, хотя и без того спускался очень медленно, очертания его фигуры стали отчетливее.
– А что если…
– Клянусь богом, если ты скажешь, что ты и есть дьявол, я закричу.
– А что потом сделаешь?
– Начну все вокруг ломать.
Смех вырвался из его груди. От этого смеха, даже далекого, у Селины по спине побежали мурашки.
– Конечно, начнешь, что же еще, – пробормотал он, его шелковый голос окутывал, словно грех.
Бастьян подошел и остановился перед Селиной, он двигался точно дым от пламени свечи, и огромная змея проскользнула во мраке за его спиной. На нем не было ни шейного платка, ни пиджака. Его жилет был сшит из простого темно-серого шелка, а белая рубашка расстегнута под горлом, рукава же закатаны до локтей. Когда он сунул руки в карманы своих брюк, движение походило на жест ожившей статуи. У Селины что-то заныло в груди. Даже в этом тусклом свете он выглядел сногсшибательно. Настолько красив, что это вызывало боль.
Селина сделала шаг назад, когда змея зашипела у его ног, а потом исчезла в темноте под винтовой лестницей.
– Что вы хотите, мадемуазель Руссо? – спросил Бастьян.
Она прочистила горло.
– Я пришла, потому что мне все врут, и я устала от этого.
Он опустил голову и посмотрел на нее сквозь темные ресницы.
– И вы ожидаете, что я расскажу вам правду?
– Вы можете не говорить мне правду, но я все равно ее узнаю.
– Вопреки здравому смыслу, признаюсь, я заинтригован. И как же вы узнаете?
– Потому что ваши глаза говорят не то же самое, что слова.
Бастьян качнулся на пятках.
– И что же вам говорят мои глаза, мадемуазель Руссо?
Селина сглотнула. Она словно заглядывала в пороховую бочку.
– Вы можете приказать мне уйти, но ваши глаза умоляют меня остаться.
Она готова была поклясться собственной душой, что в этот момент растерянность промелькнула в его лице. А затем он посуровел, словно обратившись в лед.
– Идите домой, мадемуазель. Ложитесь спать в своей уютной кровати. Смотрите свои нелепые сны. – Он развернулся, чтобы уйти.
Отчаяние заставило Селину двинуться за ним.
– Вам не понравились бы мои сны.
Он замер, глянув на нее через плечо, и спросил:
– И отчего же?
– В них присутствуете вы. – Она сделала еще один шаг к нему. – Вы всегда со мной.
– Логично. Моя семья раньше называла меня Призраком. – Он поклонился. – А теперь, если вы позволите…
– Бастьян. – Голос Селины задрожал. – Пожалуйста. Не уходи от меня.
Он резко застыл, стоя спиной к ней, сжимая пальцы опущенных рук в кулаки.
