«Та самая настоящая правда» все больше напоминала луковицу из старой детской загадки. Снимешь одну — а под ней другая, вторая, третья… Так с чего я взял, что эта — последняя?!
— Сидит дед — в сто шуб одет, — произнес я.
— А кто его раздевает — тот слезы проливает, — закончила за меня Катя.
Не знаю, догадались ли, к чему я вспомнил бессчетные шубы лукового деда — но подметила верно: ничего хорошего во всем этом мне не светит. И «царя горы» ждет вовсе не трон где-то на верхушке Иггдрасиля и сотня красоток в кольчужном бикини, а что-то куда менее заманчивое. Самые умные уже сообразили — и успели спрыгнуть с поезда, который на всех парах летит к обрыву.
Остались только упрямые бараны.
Странно, но почему-то именно эта мысль и разложила все по полочкам — снова. И на этот раз, похоже, окончательно.
— Значит, я раздену деда до конца. — Я жестом подозвал официанта. — И посмотрю, что он прячет под шубой.
— Тебе так интересно? — фыркнула Катя.
— А знаешь, интерес тут ни при чем. — Я достал из кармана купюру. — И Алекс тоже ни при чем. Просто у меня там теперь есть друзья, и я постараюсь сделать для них все, что смогу.
— А если именно этого Алекс от тебя и ждет?
— Значит, именно этого и дождется. — Я пожал плечами. — Мне все равно. Я не собираюсь даже пробовать переиграть его в этих играх. Просто поступлю так, как сам считаю правильным. И пошло оно все куда подальше.
— Понятно. Значит, шашку наголо — и на танк, — вздохнула Катя. — И что я в тебе вообще нашла?
— Ну, зато теперь у меня хотя бы есть цель в жизни. — Я поднялся с кресла и протянул ей руку. — И очень много ответственности… Звучит?
— Еще как. — Катя улыбнулась. — Ты хотя бы найдешь для меня немного времени перед тем, как опять уйти… туда?
— Найду. — Я легонько прижал ее к себе. — А Рагнарек подождет.
— Не спишь, княже?
В дверях показалась приземистая кряжистая фигура с лучиной в руках. А следом за ней еще одна — повыше, но почти не уступающая первой шириной могучих плеч. Ладонь Вацлава сама нащупала рукоять меча. Сжала — и тут же отпустила. Княжеский дом охраняли те, кто бежал с ним из Прашны — и они не проспали бы врагов.
Но эти двое ночных гостей не враги. Скорее наоборот: только им здесь и можно верить. Не так, как своим людям — но все-таки верить. А это уже немало.
Особенно сейчас.
— Не сплю.
Вацлав откинул меховое одеяло и спустил ноги на пол. Ступни не почувствовали холода — очаг внизу, в гриднице, не потухал ни днем, ни ночью. Здесь куда теплее, чем дома. В огромном каменном замке Прашны зимой вода иной раз замерзала в ведрах даже в покоях отца, и маленькому Вацлаву приходилось кутаться в несколько одеял разом и не отпускать слугу — тот всегда приносил отвар из кореньев, который согревал и в самый лютый мороз…
