— Я безусловно рада, что вы решили поделиться с нами вашей мудростью, — произнесла Селена с безукоризненной вежливостью. — И смею надеяться, что вы, как мудрый человек, привезя частичку своих жизненных представлений, уклада и обычаев, отнесетесь с уважением к тому, что заведено у нас.
— Мне нет дела до ваших обычаев, — спесиво надулся тот. — Меня интересует один лишь вопрос — отношения Князя Владислава и дочери старшего жреца Эйелен. Меня настоятельно просили прояснить это!..
— Тогда передайте тем, кто вас о этом просил, что их отношения не выходят за рамки отношений, что дозволены между молодыми людьми в рамках, очерченных в тексте Приложения номер 35 пункта 7 к Уставу Магической Академии «О разрешенных отношениях между лицами противоположного пола»…
— Браво! — мысленно поаплодировал я Селене, глядя на вытянувшуюся рожу посла, который отчаянно пытался осмыслить сказанное. Но походу, ни черта не понял, а признаться в этом побоялся.
— Так я могу передать положительный ответ? — в замешательстве вопросил он, явно желая конкретики.
— Ну, смотря какой ответ вы сочтете положительным, — ответила Селена, улыбаясь ему с преувеличенной вежливостью, граничащей с издевательством, — если предполагаемое развитие их отношений вы расцениваете в положительном ключе, тогда конечно, а если нет, то и не знаю, точнее, не уверена, но ведь все может измениться. Я бы не торопилась, но не мне вам указывать.
— Благодарю за откровенность, — поклонился посол, с невольным уважением поглядывая на эльфийку. Эйелен с напряженным лицом из-за его спины делала мне какие-то знаки, но я так не понял, что она пыталась донести до меня.
— Селена, я тебя обожаю! — восторженно выдохнул я, когда они отошли. — Я ни черта не понял из того, что ты сказала, но все равно это было круто!
— Ну что ты, милый, — улыбнулась она. — Всего лишь безобидная игра слов. И надо было этого надутого индюка поставить на место.
— А вот сейчас будет сложно, — напрягся я, увидев, как к нам приближаются Нарышкины.
— Роман Павлович Нарышкин, — представился он. Марина стояла позади него, опустив глаза.
— Владислав Андреевич Громов, — ответил я холодным тоном, почувствовав, как рядом напряглась Селена.
— Я бы хотел, чтобы между нами не оставалось никаких обид, — не ходя вокруг да около, начал он. — Все разногласия между нашими семействами были улажены, и мне бы хотелось по-прежнему считать род Громовых если не друзьями и союзниками, то хотя бы, нейтральными к нам.
