По первости я всерьез раздумывал от него избавиться, используя нехристианские методы. Пристрелить, проще говоря, несмотря на его прежнюю помощь, а самим дальше отправиться. В геенну таких друзей – с подобными никаких врагов не надо! Но он, словно бы ощутив мое настроение, кивнул болотнику и тот ушел в глубину. Спустя минуту один из небольших островков задрожал и скрылся под водой. Доходчивое объяснение, ничего не скажешь.
– Как ты с ними связался вообще? – Через некоторое время я все же открыл рот, хотя был все еще зол на нашего попутчика. Да, мои эмоции слабо напоминали человеческие, но они у меня имелись.
– Капля крови в воду, заклинание призыва, – отозвался Гринь. – Я же маг, забыл? И с измененными мы, в отличие от вас, сотрудничаем, не считаем тварями безмозглыми. Хотя мыслителями их тоже не назовешь, так-то. Да не дуйтесь, Оливер, Стефан! Вот увидите, ничего сложного нас не ждет! Ведьмы ранены, Анубис тоже. Вы не видели, а они у меня прямо перед глазами портал строили. И я так скажу – на остатках сил! Так что нам просто нужно их добить, чтобы они не оклемались и потом сами нас не нашли.
– Скользкий ты тип!
– Работа такая! Причем схожая с твоей, мы просто обязаны вместе ее делать!
Ага, конечно! Коллеги прямо! Напарники! Очищаем землю от инфернальных тварей, делаем ее пригодной для рода людского. А что потом? Ну вот, к примеру, очистят маги себе полянку, насадят там свои законы и порядки – каков шанс, что обычные люди для них не станут таким же скотом, каким были для демонов и их слуг? Пусть говорит что хочет: я знаю, что маги не за человечество радеют, а просто уничтожают конкурентов. Впрочем, обсуждать это с Гринем я не собирался.
– Сколько нам еще до их лежки?
– С час где-то. Лишайник говорит, что его товарищи за ними следят. Спят наши девочки вместе с хозяином своим, сил набираются. Надо сделать их сон вечным, ха-ха! А как покончим с ними, я вас сам до церковных земель отведу.
– Нет уж! До края болота, а дальше мы сами уже.
– Смотри. Я вам не враг, так-то.
Стефан хмуро глянул на мага, но говорить ничего не стал. Обида в нем боролась со здравым смыслом, по лицу было видно, что сейчас он едва сдерживает желание сказать что-нибудь злое и резкое. Я про себя решил не вмешиваться в эту его борьбу с эмоциями, считал, что мальчишке нужно самому учиться сдерживать первые, зачастую не самые умные проявления чувств.
Мне бы, кстати, тоже. Доверился магам – ну как так, Оли? Сперва ведьмы, потом этот охотник! Совсем, что ли, из ума уже выжил? Наставитель, прости Господи! Сколько раз подопечного чуть не угробил уже? Надо в отчет изменения внести, указать эти просчеты, глядишь, Трибунал погуманнее к моему воспитаннику отнесется. А меня пусть отключают. Пора уже. Видимо, накопились критические ошибки в моей личности.
