Когда сквозь сердце, по ощущениям, пропустили несколько киловольт, меня выгнуло дугой и выбросило вон из кресла. Появился зуд и покалывание в коже, как будто меня облепили злобные муравьи. Потом перехватило горло, стало трудно дышать. Перед глазами поплыли черные пятна. Когда я уже начал терять сознание и проваливаться в одно из этих черных пятен, свистопляска внезапно прекратилась.
Перевернувшись на живот, я попробовал приподняться на руках. Получилось. Ничего не болит, не расплывается и не прыгает. Только ощущение, которое после судорог, но оно в каждой мышце.
Уф. Ледяные мурашки по всему телу. Но ничего. Выживу. И еще попрыгаю и повеселюсь, пришла откуда-то уверенная мысль.
Остаток пути я пролежал на полу. Меня несколько раз словно переезжало танком. Время то проваливалось в затяжное пике, то вставало, как валаамова ослица. Во рту беспрестанно стоял кислый электрический вкус. В ушах шумели Вудсток, Прохоровка и все прибои мира разом.
Потому удар и дробную тряску катящегося по аэродрому самолета, я воспринял как освобождение. Рамсес поднялся с кресла и помог встать мне, придерживая за локоть. Чувствовалось все как с капитального перепоя. Мир плавно поворачивался то в одну, то в другую сторону, громкость то увеличивали, то уменьшали. Одной рукой вцепившись в Рамсеса, другой, промахиваясь, отталкиваясь от спинок кресел и переборок, я проковылял к выходу.
На аэродроме, сквозь плотные серые шнуры ливня, с трудом были видны прожектора, поминутно перекрываемые сиреневыми фотоблицами молний.
— Это в честь тебя! Гордись, парень, — перекрикивая дождь, сообщил мне вампир.
— Что за хрень, Рамсес? — даже голоса своего не узнал. Какое-то карканье.
— ОНО приближается. На тебя раз за разом совершает атаки та твоя половина, что осталась где-то в другом месте. Она пытается пробиться к тебе.
— И что с того?
— Материя и антиматерия. Читал в школьной программе?
— Ну да. При встрече аннигилируют. И что с того?
— То, что до обеих твоих смертей осталось менее суток. Детонатор отщелкивает последние часы. Я уже с трудом сдерживаю другую половину. На это остается все меньше сил у меня и все больше сил… у твоей другой половины.
— Что ты хочешь сделать?
— Я хочу заставить дух и силу короля-отступника подчиниться мне и отсечь другую половину. Иными словами сделать не бывшее бывшим.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты — не бывшее. Тебя вроде бы как никогда не было. Если я рассеку твою связь, я смогу остановить маятник, исчерпав конфликт.
