С поезда запоздало ответили. Чувствуя давление воздуха перед идущими пулями, Ульрик перекатился за штабель леса, краем глаза заметив фонтанчики, которые они выбили из шлака, когда пронзили воздух там, где он стоял секунду назад. За штабелем он поджег фитиль и швырнул канистру в платформу с контейнерами. Судя по хлопку и воплям, взорвались пары, бывшие в канистре и горящим бензином облило тех, кто прятался за контейнерами. С противоположной от Ульрика стороны поезда слитно и четко отстукивало оружие другой части нападающих.
Белла осыпала крышу гильзами, не давая никому на поезде поднять головы. Еще через двадцать секунд стрельба сама собой стихла. Ульрик перезарядил опустошенное оружие. Поезд продолжал по инерции идти, но потом резко включились тормоза и, рассыпая на рельсы оранжевые искры, паровоз, с шумом выпуская клубы пара, встал. Машинист выскочил из кабины и, пригибаясь, побежал прочь, ловко подныривая под вагоны составов, стоявших параллельно месту схватки.
— Белла, сколько у тебя?
— Трое.
— У меня семеро. Сетти? — крикнул Ульрик.
— Мы приложили семерых. Трое на Николасе, один мой и трое на Алексисе.
— Машинист убежал, значит, поезд чист. Дело сделано!
Они, оступаясь на сыплющемся под ногами песке и щебне, подбежали к товарному вагону. Ульрик отстрелил замок и подсадил Беллу, чтобы она первой влезла в логово своего врага. Затем влез сам.
— У тебя чулок поехал и прострелена нога. Везет, свинцовая пуля.
— Мелочи. Давай шпагу. Мне не терпится ее проткнуть.
Они взяли шпагу обеими руками, каждый со своей стороны, установили острие на крышке гроба, там, где грудь и единым слитным движением резко опустили руки. Острый клинок с треском прошел сквозь усиленную крышку и с силой стукнулся в дно гроба.
— Что за черт?
— Не понимаю.
Ульрик вырвал шпагу из гроба и осмотрел клинок. Он был чист. Его поразила страшная догадка. Срывающимися руками он откинул крышку. Пусто. Только одно платье, пропитанное запахом Айше.
— Ловушка!
Снаружи послышались голоса и выстрелы. Ульрик и Белла бросились к дверям. Алексис, схватившись за живот, занимался огнем. Николас, хромая бежал по крышам едущего невдалеке поезда и тащил на себе Сетти. Выход из вагона был окружен полукругом вооруженных автоматами вурдалаков.
За их спинами, со смехом аплодировала происходящему похожая на Беллу женщина.
— Ты проиграл, мальчик мой, — крикнула она, — прими поражение достойно. Выходите оба из вагона, я хочу посмотреть на вас поближе.
