Византийско-крымская диаспора в Москве
Вдоль А-меридиана происходит культурный обмен древних, но слабеющих цивилизаций с варварскими, но полными энергии северными народами, причем во многом через Таврику, где зачастую проходило их первое соприкосновение с византийским миром.
По мере распада Византийской империи>[41] отдельные ее осколки готовы были подхватить идею странствующего царства, продолжить миссию империи в тех или иных уголках, прежде являвшихся глухими провинциями.
Носителями этой идеи были представители византийской диаспоры, в том числе и на территории Таврики. Если принять во внимание роль ученых греков в передаче культурной парадигмы в северном направлении, в сохранении античного и раннехристианского наследия, рукописей и икон, наконец, в формировании просвещенной аристократической элиты европейских стран, в том числе России, то судьбы знатных семейств и их отдельных представителей прольют новый свет на исторические процессы, происходившие вдоль «Александрийского меридиана».
Великие Комнины Трапезундской империи значительно ущемили положение местного знатного семейства Гаврасов. Представители последнего вынуждены были отправиться в заморские области — Таврику.
Представители рода завладевают властью в юго-западной части горной Таврики, прилегавшей к Херсонесу-Корсуни, населенной потомками готов и алан. Здесь возникает княжество Феодоро, расцвет которого приходится на XIV–XV столетия. Культура населения княжества была византийско-греческой. Влияние Трапезундской и Византийской империй, подчеркнутое династическими связями княжеского дома, чувствуется в многочисленных археологических остатках — строительных приемах, фресковой росписи храмов и дворцов, языке сохранившихся надписей. Эту культуру затронул византийский ренессанс, связанный с династией Палеологов, занимавших престол почти два столетия (1261–1453).
Выехавшие из Таврики Гаврасы, основатели родов Ховриных и Головиных, задолго до появления в Москве Софьи Палеолог, стали переносчиками культурной парадигмы «странствующего царства» с юга на север.
Обратимся к судьбе Стефана Васильевича Ховры, одного из князей Феодоро, прибывшего с сыном Григорием на рубеже XIV–XV столетия в Москву из Крыма. Встреченный с почетом великим князем московским, он получил подворье в Кремле и земли в окрестностях Москвы. Спустя несколько десятилетий здесь появляется еще один мангупский князь Гаврас — Ховрин, причем в качестве родственника Софьи Палеолог — деталь немаловажная в контексте нашего повествования. В летописи упоминается, что Софью Палеолог, племянницу последнего византийского императора, отправившуюся в 1472 году из Италии в Россию, чтобы вступить в брак с великим князем Иваном III, сопровождал мангупский князь Константин Гаврас: он был удостоен этой чести, так как приходился «родственником невесте» и (такое предположение напрашивается само собой), вероятно, потому, что его родичи, потомки Стефана Васильевича Ховры, уже находились в Москве. В то время ему было 30 лет, следовательно, он родился в 1442 году и, как предполагает Васильев, был сыном Иоанна и Марии Палеологини-Асаны. Позднее Константин принял монашество под именем Кассиана, удалившись в Ферапонтов монастырь; оттуда он ушел, чтобы основать свой собственный монастырь на берегу речки Учмы. В XIX веке на этом месте сохранялись две церкви: согласно сообщению Бруна, в стене одной из них, у входа, находилась плита с двуглавым орлом, но без корон, похожим на аналогичные изображения с плит князя Алексея 1425 и 1427 годов
