— Я ничего не должна.
Сердце Моники упало. Она увидела презрение в глазах женщины. Шенна Мальгрю смотрела на нее как на букашку. «Она не способна испытывать сострадание, ей глубоко наплевать на нас», — подумала Моника, и почувствовала, что ее охватывает паника. Но она должна убедить Шенну.
— Но, мисс Мальгрю, моя мать отличная работница и эта работа для нее все. Она берет ее даже на дом.
— Ах, на дом! — саркастически воскликнула Шенна.
Моника помолчала, не понимая, почему Шенна с таким интересом смотрит на ее платье.
— Где ты взяла его? — внезапно спросила Шенна, показав на платье.
— Его сшила моя мать.
— Ты врешь! Это платье продается вон там! Оно стоит сто семьдесят пять долларов. Каким образом ты могла раскошелиться на него?
— Я не вру! — Щеки Моники вспыхнули и приобрели цвет платья. — Моя мать сшила его. Она его скопировала. Надеюсь, в этом нет ничего дурного.
— В том случае, если это правда.
Моника сделала новую отчаянную попытку вернуть разговор в нужное русло.
— Я уверена, что ваши клиенты были довольны работой моей мамы.
— В таком случае ей не составит труда найти работу в другом месте. Разве не так?
Моника почувствовала, что холодеет, несмотря на кондиционер, ее подмышки стали липкими от пота.
Она оперлась ладонями о прилавок и наклонилась вперед, ненавидя эту женщину за то, что та вынуждает ее опуститься до унизительных просьб.
— Но она любит свою работу, мисс Мальгрю. Пожалуйста, дайте ей шанс. Ей всего два года до пенсии, ей трудно начинать все сначала где-то в другом месте?
Шенна собрала все свои бумаги и отвернулась.
— Это не мои проблемы. Моя проблема — миссис Эмерсон и эти платья, которые я обещала доставить ей готовыми сегодня, хотя мы, кажется, вообще их не найдем.
Моника побежала вслед за удаляющейся Шенной. Керри Данбар сочувственно следила за ней уголком глаза…
— Но, мисс Мальгрю, это несправедливо!
Глаза Шенны зловеще сверкнули.
— Я и без того потратила слишком много времени на тебя и твою идиотку-мать! Освободи помещение немедленно, пока я не позвала охрану! Ты слышишь, безмозглая тупица?! Вон из моего магазина!
На них смотрели люди. Моника застыла в шоке. Тем временем Шенна удалилась, оставив после себя тошнотворный запах духов. Слезы брызнули из глаз Моники.
— Сука смердящая, дерьмо вонючее, — прошептала она, — больше ты никто…
Моника не помнила, как выбралась из магазина и добралась домой.
А вечером она изо всех сил старалась сохранять улыбку на лице, когда соседи один за другим пододвигали стулья к празднично накрытому кухонному столу.
