— Как ты уже, наверное, заметил, возле твоей персоны, по совершенно независящим от тебя обстоятельствам, закручивается настоящий круговорот событий, — совершенно серьезно изрекает мужчина, продолжая манипуляции со штурвалом, — Всевозможные беды и каверзы сыплются, как из рога изобилия. Кое-кто может считать, что это просто череда совпадений, — комитетчик искривляется, выказывая мимикой нелицеприятное мнение о подобных «мыслителях», — Я же уверен, что тут дело в чрезвычайно сильной «матрице», твоей основной личности. Она подсознательно стремится вырваться наружу, вернуть контроль над телом. И, как результат — притягивает неприятности, словно магнит!
Слушаю, затаив дыхание. Наконец, хоть какие-то обрывки знаний, проливающих свет на истинное положение вещей.
— Ну а я, как ты знаешь, вынужден следить за порядком на вверенной мне территории, — продолжает объяснять собеседник, — А потому просто обязан что-то предпринять!
— Хотите меня убить?
Усталость и отупение все же берет свое, иначе трудно объяснить, почему задаю столь глупые вопросы. Виктор Семенович поворачивается, смотрит на меня, как на идиота. А потом начинает хохотать. Громогласный смех звучит так заразительно, что приходится хихикать в унисон, хоть это и противно.
— Убить? А какой в этом смысл? — кое-как отдышавшись произносит мужчина, — Еще одно перерождение? В очередной раз потерять потенциальные неприятности из вида? Нет уж! Лучше держать тебя рядышком, под боком. Так я хоть буду уверен, что беда не нагрянет внезапно.
Он ухмыляется, слегка покачивая головой; по возможности незаметно тру лицо руками, стараясь разогнать кровь и перебороть приступ недомогания.
— Да и вообще, что это за страшилки у тебя на уме? — Виктор Семенович весело подмигивает, — Я же говорил — мы делаем одно дело. А значит, ссорится нет никакого резона.
В очередной раз уныло киваю, понимая, что докопаться до правды никак не выходит.
— Тогда что? — вопрошаю без особой надежды.
Теперь глава Комитета становится необычайно серьезным. Он смотрит на дорогу, сжимая руки на рычагах управления.
— У меня есть одно предложение… — внушительный голос заставляет мгновенно сосредоточится, — Немного странное и довольно неожиданное. Но позволь мне изложить его суть только когда мы прибудем на место. Благо, лететь осталось совсем чуть.
Возражения, конечно же, не принимаются; да и нет у меня никакого желания спорить. Наблюдаю за тем, как флаер плавно снижается, сбрасывая скорость; а потом, закрутив пологий вираж, садится на парковочную площадку величественной башни-небоскреба.
