Грозный лес | страница 76



Остальные встревоженно шептались. Что теперь будет? Знали, что за убийство двух солдат немцы дотла сожгли ближайшую к городу деревню. Мельника назначили старостой и приказали повиноваться ему как самому главному, под страхом расстрела.

Вскоре после восхода солнца в Семеновку пришел безногий хуторянин. Узнав об убийстве, начал командовать. Мертвых трогать не велел. Сарай закрыли. Баб разогнал по домам. Успокоил, как мог, старостиху.

— Савелий Иваныч, ты им все объясни: как приходил рыжий Матвей, как он велел ему мертвые тела показать, — говорила, всхлипывая, вдова безногому. — Чуяло мое сердце, что несдобровать нам. Упреждала сколько раз. А вчера, как нарочно, прилегла и заснула. Как он из дома ушел, не слышала. Проснулась засветло, нет его… Ох! Тут меня словно кто в бок толкнул…

С криком пробежали по деревне ребята.

— Идут! Идут!

В деревне ждали большой отряд. Постой был распределен на три дня. Безногий встретил немцев у околицы. Подошел к остановившемуся офицеру, вежливо козырнул и обратился на приличном немецком языке:

— Господин офицер, в деревне произошло несчастье. Сегодня ночью ворвались партизаны и убили старосту. Население просило меня сказать вам об этом. Они не виноваты, господин офицер. Здесь недалеко прячется отряд Вихарева…

— Кто вы такой? — перебил офицер.

— Я местный крестьянин. Живу на хуторе.

— Откуда вы знаете немецкий язык?

— Находился в плену четыре года. Языку научился и всем обычаям великого немецкого народа.

— Ваша фамилия Филиппов? — спросил офицер, заглянув в записную книжку.

— Так точно.

— Я знаю. Нам все известно. Вы будете переводчиком.

Отряд двинулся в деревню.

Из окон выглядывали испуганные женщины. Безногий шагал рядом, косясь на офицера. «Молодой. Языка не знает. Гонору много».

Офицер шагал как на параде, отстукивая шаги по пыльной дороге, высоко задрав голову. Уставшие от перехода солдаты приободрились. Чувствуя на себе женские взгляды из окон, по примеру начальника молодцевато маршировали. За отрядом на простых телегах двигался большой обоз. Груз был закрыт клеенкой, плотно перевязан веревками.

У часовни остановились. Офицер распустил строй, приказав никуда не расходиться.

— Господин Филиппов, прошу за мной. Где был убит староста?

В пожарном сарае офицер долго смотрел, скосив губы в брезгливую улыбку, на убитого. Носком сапога слегка ударил по голове, отвел в сторону закоченевшую руку с ключом.

— Задушен значит… Ты всех местных жителей знаешь?

— Как же. Живу в этих местах с детства.