Снадобье викингов | страница 23

— Что это такое?

— Постараемся ослабить чувствительность к данному аллергену путем введения прогрессивно возрастающих доз, чтобы организм постепенно привык к нетерпимому веществу.

— И последний вопрос. Знайте, что я женюсь на моей Юлии в любом случае и не представляю себе, как могу жить без нее. Но я должен быть готов ко всему. Известно, что иногда врачи не говорят правду. Умоляю вас, скажите, дети у нас будут здоровы?

— Володя! Мы специально пригласили вас сюда, чтобы поговорить начистоту. У нас нет и не может быть тайн и недомолвок. Данное состояние не передается по наследству, и вы и Юля можете быть спокойны. Пусть вам сопутствуют любовь и согласие.

Радостные тем, что уже ничего не мешает их счастью, они торопливо попрощались с нами и, взявшись, как дети, за руки, выбежали из кабинета.

Мы невольно улыбнулись им вслед. Нам стало как-то легко, и не столько потому, что была разгадана еще одна из загадок природы, а потому, что еще одной счастливой семьей стало больше.

Диагноз аллергии к розам подтвердился: на месте нанесенной на кожу капли слабого раствора розового масла у Юлии появилось ярко-красное пятно. Но все это было потом, после того, как мы побывали на их комсомольской свадьбе, которую организовали Юлины друзья по работе.

Что же касается злополучной открытки, то она до сих пор хранится у меня в папке наиболее интересных и загадочных медицинских дел. Правда, теперь в конверте две открытки: несколько лет тому назад я получил от Владимира радостное известие: молодой папаша сообщал, что у него родились сразу два сына. На открытке был изображен букет… из четырех роз.

Стояла поздняя осень. Уже целую неделю непрерывно моросил мелкий дождик, и казалось, что ему не будет конца. В один из таких дней ко мне обратилась врач-педиатр Лидия Семеновна с просьбой осмотреть одного из ее пациентов.

На наш звонок вышла женщина, которой на первый взгляд можно было дать лет сорок. И только позднее, присмотревшись, я понял, что она значительно моложе.

Она тепло поздоровалась с Лидией Семеновной, улыбнулась ей, как старой знакомой. И когда та представила меня, подала руку и тихо сказала: «Полина Еремеевна».

Извинившись и положив перед нами несколько иллюстрированных журналов, хозяйка оделась и пошла за сыном, который играл на улице.

По убранству комнат можно было понять, что квартира принадлежит моряку или человеку, влюбленному в море. В углу на тумбочке стоял макет трехмачтового парусника, на стене висели позолоченная модель якоря, а также многочисленные фото- и литографии, посвященные одной теме — морю.