— Хочешь сказать, что товар ты бы просто выбросил?
— Совершенно верно.
— Сам-то понимаешь, какую чушь несёшь? Семнадцать лет — не семь, всё-таки. Чего поумнее сочинил бы.
— Увы, — пожал плечами я. — Ничего другого вы не услышите. Потому что я сказал правду.
Следователь отложил сигарету в пепельницу, встал. Упёрся кулаками в край стола. Нависнув надо мной, расчётливо добавив в голос угрозы, проговорил:
— Мальчик. Ты, кажется, ещё не понял. Здесь твоя избранность ничем тебе не поможет. Пока на тебе наручники, ты обычный сопляк, слишком многое о себе возомнивший. Знаешь, сколько таких, как ты, сидело на этом стуле?!
— Догадываюсь.
— А знаешь, сколько из них не раскололось?
— Только те, кто умер? — предположил я.
Явно угадав следующую фразу следователя. Он, сбитый с толку, замолчал.
— Послушайте, — попросил я. — Честно — вам не стоить тратить время на то, чтобы меня расколоть. Этого не будет. По какой причине — я уже сказал. Не верите — ваше право. Но ничего другого я не скажу.
Следователь смотрел на меня. Я — на него.
Ну же, коллега! Смотри! Хорошенько смотри.
Здесь, перед тобой, действительно ведь пересидели сотни таких, как я. Готов клиент колоться или нет, с твоим опытом ты должен понимать шестым чувством. Ощущать на кончиках пальцев. Если ты не даром ешь свой хлеб, поймёшь всё уже сейчас. Отправишь меня обратно в камеру и пойдёшь к начальству с докладом — о том, что пацан попался упёртый, да к тому же, кажется, ещё и ушибленный на всю голову.
Я ошибся. Не в следователе, нет. В том, что ему придётся идти к начальству.
Дверь в допросную бесшумно открылась.
— Спасибо, господин капитан. Вы свободны.
В помещение вошёл человек в штатском. Немолодой, но подтянутый — из тех, кто привык следить за собой, своим здоровьем и внешностью. Не столько потому, что ему это нравится, сколько потому, что люди определённого статуса обязаны выглядеть определённым образом, являть собой пример для подражания. Начиная с манеры повязывать галстук стоимостью с годовой оклад «господина капитана», и заканчивая манерой себя вести — подчёркнуто дружелюбно по отношению к простым людям. В том, что вошедший — человек далеко не простой, у меня сомнений не было.
— Слушаюсь.
Следователь встал, коротко кивнул и вышел. Человек в штатском уселся на его место.
— Ну что, Лей, давай знакомиться? Меня зовут Фанг.
