– Это как?
– Мо-моргнул глазами – и его н-нет. Исчез. Ра-растворился. Как и те у-уроды, ко-которые… ну, ты-ты понял, ко-короче…
– Но ты мне ничего не рассказал про автобус. За все эти годы.
– А ты-ты с-сам-то бо-больно много м-мне ра-рассказывал, д-да?! – парировал толстяк.
Он прав – я вообще старался сообщать Пуху самый минимум информации. Да, он почти с самого начала поисков в курсе, что я охочусь за таинственным автобусом. Но про то, для чего я это делаю, сказал ему далеко не сразу. Но уже тогда Пух готов был помогать. Меня это, конечно, озадачило, но все списал на неудовлетворенную жажду приключений. Слишком уж блестели глаза сталкера при упоминании автобуса-призрака. Казалось, даже Пух немного спятил, что в принципе было на руку. Мне нужен был напарник, которого…
«…которого что? Не жалко и в расход пустить?!»
От осознания собственных мыслей стало противно. Но Пуху, естественно, ничего не сказал.
– Да я и сам не слишком-то много знал… Но, слушай, почему автобус не?..
– Ч-что «не»?! Не-не забрал ме-меня? – спросил Пух, шмыгая носом.
Кивнул.
– Да-да откуда ж-же я зна-знаю… Мо-может, я по-показался ему с-слишком жа-жалким. – Парень снова зашмыгал носом, и я решил тему больше не развивать.
Налил Пуху чаю – пусть придет в себя для начала. Все-таки не каждый день приходится вытаскивать на свет божий скелеты из шкафа. Да еще и такие пыльные!
Отпил первым, смакуя мятный вкус, но поставить кружку на стол так и не успел – знакомый голос прозвучал прямо за спиной:
– Вот вы где прячетесь, мальчики?! Ну-ну!
Чай остался недопитым.
* * *
Местонахождение не определено,
27 апреля 1986 года
Человек исчез. Как и не было. Сергей Андреевич только моргнул – незнакомца и след простыл. Елизаров для надежности потер глаза – тот же эффект, никого!
– Что там? – спросил мужичок с рюкзаком. – Уже Киев?
– Киев?! – ошарашенно повторил Елизаров.
– Ну да, мы ведь туда едем, разве нет?
Вообще колонна ехала сначала в Борисполь. Но уже не суть – подсознание твердило Елизарову, что они уже приехали.
Здесь конечный пункт.
Не просто маршрута, а в целом – их существования.
Сергей Андреевич поднял руку, как бы призывая народ в салоне помолчать, хотя пассажиры и так не произнесли ни слова. Все смотрели на чиновника – тот должен их успокоить, сказать, что, дескать, «все в порядке», не стоит беспокоиться и все такое.
Но Елизаров не мог, он и сам не знал, что за фигня вокруг творится.
Сергей Андреевич не верил в призраков, был атеистом до мозга костей. И не только потому, что верующих в партию не принимали, а потому, что больше доверял науке. А ученые говорили – ничего такого, сверхъестественного, не существует.
