Вкус Парижа | страница 52
Хотел бы я видеть его прежний сюртук. Чем больше он оправдывался, тем явственнее я представлял этого знатока старинных гарнитуров в потрёпанном клетчатом пиджаке цвета высохшей горчицы с большими роговыми пуговицами цвета слоновой кости.
– И как вам спектакль?
Он потеребил кончик носа:
– «Кошка» – это новый балет Баланчина. Ольга Спесивцева всегда прекрасна, а в роли кошки была просто неописуема. Я её страстный поклонник.
Страсть к балету не могла полностью объяснить нервозность его жестикуляции.
– Вы были один или с кем-то?
Теперь он двумя пальцами ухватил верхнюю губу:
– Один, но я уверен, что кто-нибудь наверняка меня там видел. Попробуйте явиться в театр с любовницей, и вы поймёте, что сделать это тайком невозможно. А меня знает весь Париж, так что трудно представить, чтобы никто не заметил.
– В таком случае, если не найдётся никого, кто бы вас там видел, это будет очень… странно, – я грел арманьяк в ладонях, наслаждаясь законсервированным в золоте напитка ароматом сухофруктов и цветения.
Жёлтая кожа Додиньи посерела, длинный нос уныло поник. Он пощупал мочку правого уха, печально спросил:
– Вы думаете, это я его убил?
Ещё печальнее я ответил:
– Любовница имеет алиби. Так что, похоже, либо вы, либо вдова с её приятелем Бартелем.
Он отмахнулся:
– Это не она.
– Почему вы так уверены? Я видел её в госпитале и убедился, что у мадам Люпон есть все качества, требующиеся успешному убийце: выдержка, хладнокровие и готовность следовать своим интересам. Причины избавиться от Ива-Рене у неё имелись: Люпон был неверный супруг, не исключено, что собирался бросить её. А теперь, после его смерти, она – его наследница.
– С ней же был Бартель.
– Знаете, бугатти и прочие сокровища Люпона могли заставить его стать не только соучастником в убийстве, но и лжесвидетелем.
– Это не она, – категорически отрезал Додиньи.
Я поймал его:
– Похоже, вы знаете наверняка.
Он слегка смутился, но, потеребив ухо и почесав нос, нашёлся:
– Не тот человек Одри, чтобы оставить жертву недобитой. Она бы даже гильзу не забыла подобрать. – И перешёл в нападение: – А вы уверены, что это не ваша жена?
Теперь уже обороняться пришлось мне:
– Крайне не похоже на неё – стрелять в пристающих наглецов. И Люпон не назвал её имя.
Во всяком случае то, что мне послышалось, точно не звучало как «Элен Ворони́н». Только сейчас я полностью, окончательно осознал, что лучших доказательств у меня не имелось.
Додиньи вздёрнул узкие плечи:
– Вы бы не признались, даже если бы Люпон продиктовал вам её имя по буквам.