«Все в порядке, — успокоил я его. — Я внимательно слушаю».
«Что там у тебя произошло с Зинаидой Костиковой?»
На секунду мне показалось, что он знает, что он сумел как-то прочесть мои мысли. Я в ужасе замолчал, чувствуя, как трубка бьется о щеку, которая сейчас откровенно тряслась.
«Э-э-э… Что?» — тупо спросил я.
«Я просто хочу тебя предупредить. Ко мне приходила твоя бабка. Говорит, ты ее бьешь. И что ее соседка, в случае чего, может это подтвердить. Ты ей сделал что-то?»
«Нет, конечно!»
«Вот и мне показалось, что она выдумывает со скуки. Я-то тебя знаю. Давай так. Я ей, конечно, не верю. Но меры принять должен. Считай, что я их принял. Но и ты поговори с ней, чтобы она больше такое не орала. Сам понимаешь, что могут подумать. Все, я тебя предупредил».
«Да, хорошо, — сказал я, — спасибо», — и повесил трубку.
После его звонка я ушел в комнату и сперва не чувствовал ничего, кроме бешенства. Я готов был придушить Зинаиду немедленно. Но постепенно эта моя злость вытеснялась подозрениями, которые были гораздо, гораздо более страшны, чем ярость оттого, что Зинаида пыталась подло оклеветать меня. Из темноты сумрачных моих мыслей выплыло подозрение. Подозрение было страшно, как дурной сон. Прежде чем я сумел найти в себе силы для того, чтобы залезть в Интернет, я выпил успокоительное. Если честно, подтверждение мне не особо и требовалось. Я уже не сомневался. Правда все это время была у меня под носом, но я не замечал ее в суете сует. Я идиот. Она уже не раз говорила, что ее квартиры мы недостойны.
Итак, что будет в сухом остатке, если отбросить сантименты? Зинаида водит нас за нос. С самого начала водила. Странно, что я ничего не заподозрил раньше, ведь все было так вопиюще очевидно. Остаток вечера и всю ночь я провел в сети, штудировал базу судебных производств. И нашел его — судебное дело за номером >**6 за 20.. год. Не пришлось даже обращаться к платным ресурсам. При желании я мог получить эту информацию и раньше.
Суть дела номер >**6 заключалась в том, что гражданка Костикова Зинаида Андреевна обвинила гражданку К-ну Ольгу Владимировну (которая на тот момент являлась опекуном Зинаиды) в «ненадлежащем за ней уходе и нанесении телесных повреждений легкой степени тяжести». Исход этого иска был таков: суд признал недействительным договор опеки. Договор расторгли. Квартира осталась у Зинаиды. Ее, правда, обязали «…вернуть К-ной Ольге Владимировне потраченную на нее в течение опеки сумму». Теперь Зинаида выплачивает бывшей опекунше потраченные на нее Ольгой деньги — по четыреста рублей в месяц.
