– Ложись спать, Янди, – отозвалась та бесцветным голосом. – Я посторожу. Какой теперь сон… Ты ведь не солгала насчет Аоранга? Ты твердо уверена? Что он… он…
Янди кивнула, с глубоким изумлением чувствуя, как у нее самой на глазах выступают слезы.
* * *
Весь следующий день, от зябкого туманного рассвета до ослепительно многоцветного заката, слился для Аюны в одну сплошную тряску, приправленную бранью Янди, пытавшейся заставить быков двигаться быстрее.
«Что будет, если нас догонят? – неспокойным потоком текли мысли царевны. – Янди убьют, меня вернут и… заточат в башне на вершине кургана… где похоронен Аоранг…» Аоранг мертв? Такой сильный, добрый, всегда готовый помочь, как он может быть мертв? Он ведь обещал никогда не оставлять ее – и теперь нарушил обещание…
Аюна то начинала плакать, то вновь замирала в ужасе, осознавая случившееся, то злилась невесть на что, и слезы все текли по щекам. «Разве я никого не теряла в своей жизни? – уговаривала она себя. – Вся моя семья уже в вечном сиянии Исвархи, кроме малыша Аюра. Мама, братья, отец… Как можно сравнивать прежнее горе с новой потерей? Аоранг не был мне ни братом, ни мужем – всего лишь другом… Но почему же я чувствую себя так, будто меня рассекли надвое и от меня осталась лишь окровавленная половина?» Теперь она осознавала, что и понятия не имела, насколько дорог ей был верный мохнач. Она ведь отказывалась от него уже дважды, в столице и у Станимира. Готова была отказаться и в третий – а он ни разу не предавал ее…
Янди тяготили совсем другие мысли. Она уже утомилась оглядываться, но все равно при каждом непривычном звуке или вспорхнувшей среди полей птице вскидывала голову. Всякий миг она ждала появления преследователей. Она не сомневалась, что погоню уже выслали. Конечно, Янди надеялась, что быки у слуг Владычицы Полей такие же ленивые, как и у Ашвы, – но вдруг у них есть всадники или скороходы? Только вид Серпа Луны, что поблескивал в соломе на дне возка, несколько успокаивал. Даже если их догонят, взять ее будет совсем нелегко! И в самом худшем случае, уходя к Матери Найе, она заберет с собой немало вражьих душ…
Ашва, видно, знал, куда направлять беглянок, – дорога пролегала по пустынным, безлюдным местам. Лишь под вечер местность понемногу начала меняться. Справа и слева земля вздыбилась холмами, чаще стали попадаться деревья. Вскоре дорога уже вилась среди облетевших рощ. Кое-где Янди заметила остатки плетней, огораживающих выпасы. В небе с резким криком пронеслась белая птица. «Это же чайка, – поняла Янди. – Похоже, река совсем близко!»
