Она прикусила язык, сообразив, что чуть не выдала Янди.
– Доказательства чего?
– Того, что Киран… желает твоей смерти.
– Это не новость, – усмехнулся Ширам. – Он трубит об этом во всех указах и давно назначил награду за мою голову. Или ты имеешь в виду нечто иное?
Аюна качнула головой.
– Итак, ты теперь стал саарсаном – уже не только по имени, а по воле сородичей и благословению богов, – быстро перевела она беседу в другое русло. – Ты вождь многочисленного, сильного народа. Но до меня доходили слухи, что не все накхи хотят снова вернуться под руку государя Аратты…
– Накхи много чего хотят, – резко сказал Ширам, – но важно, чего хочу я. Воля Отца-Змея, говорящая через меня, весит больше, чем стенания иных сааров о свободной – а вернее, беззаконной – жизни. Дай им волю, они разделились бы на двенадцать княжеств и принялись воевать друг с другом, как это и было триста лет назад. Однако я не позволю им этого сделать. Накхаран – свободная, но единая страна. Когда все саары признают это и когда я закончу войну – начну говорить с Араттой об условиях союза и о новой клятве.
– Условиях союза? – озадаченно повторила Аюна. – Клятве?
– Сейчас у меня с твоим братом только договор о военном союзе против Кирана. Я помогаю ему вернуть Солнечный Престол, а он поддерживает власть рода Афайя в Накхаране и в новых землях, которые я захватил этой осенью. А дальше поглядим… Прежняя клятва моего предка Афая разрушена предательством арьев. На каких условиях будут новые клятвы…
Аюна слушала саарсана, смотрела на его сложенные на груди руки, и ей становилось не по себе – как будто твердая земля начала уплывать у нее изпод ног. Что такое говорит Ширам? Свободная страна… Так он больше не хочет служить Аратте? Но тогда зачем ему царевна?
«А где его обручальные браслеты? – вдруг сообразила царевна, похолодев. – Он что, не носит их больше?»
– Если брак со мной поможет тебе в твоих начинаниях… – выдавила она.
– Я еще не знаю, поможет мне наш брак или помешает. В моем роду определенно тебе не рады… – Теперь Ширам неотрывно глядел ей в лицо, так что Аюна начала краснеть неведомо почему. – Когда твой богоравный отец сказал, что желает выдать за меня дочь, признаюсь, я был окрылен подобной честью… У меня голова шла кругом при одной мысли о том, чтобы породниться с Солнечным Престолом… Однако времена изменились. Твоего отца больше нет, в столице засел гнусный лжец и цареубийца, твой брат собирает войска далеко на севере, и пока еще ничего не решено…
