Однако нас с Левой это мнимое спокойствие отнюдь не радовало. Поэтому, пока наши противники собирали силы, мы сидели у костра, старательно и неторопливо выводя строфу за строфой. Кажется, лишь сейчас я по-настоящему поняла, почему в казачьих песнях столько распевов и повторов, и по какой причине северные сказители, мастера подробных и красочных описаний, строили рассказ о подвигах богатырей таким образом, чтобы при необходимости растянуть старину на целую ночь.
Мы пропели по нескольку раз весь репертуар казачьего круга, повторили старую программу, выпили по очереди по кружке травяного отвара, чтобы совсем не охрипнуть, понемногу подкладывая в костер поленья и ветки. Только каждый новый куплет давался нам все тяжелее. Словно окутанный темным мороком стылый лес вытягивал из нас силы. При том, что на хоре в Академии и в ансамбле нам обоим случалось репетировать по четыре-пять часов.
Время близилось к полуночи, и небо вновь начала затягивать мгла. Я поняла, что порождения нави собираются предпринять еще одну попытку добраться до нас. И точно. Я на несколько мгновений отвлеклась от пения, чтобы хоть немного промочить ободранное горло, а когда подняла глаза то у границы круга увидела Никиту. Раскрасневшийся и взмокший от быстрой ходьбы, он приветливо улыбался и выглядел бодрым и даже довольным.
— Насилу нагнал, — запыхавшись, проговорил он. — Ну вы, ребята, и легки на ногу, я от вас такого не ожидал.
— Откуда ты здесь? — не в силах распрямить сделавшиеся вдруг ватными ноги, не выдержала пролепетала я, предполагая все, что угодно.
— А ты как думаешь? — задорно и даже весело проговорил мой богатырь. — Ты, Маш, как от меня ушла, мне так стыдно сделалось, что я побежал за тобою следом. Думаю, как же ты тут без меня. Вдруг кто обидит, а заступиться и некому. Да только вижу, мне здесь не рады.
В его голосе послышался затаенный упрек, и я почувствовала себя последней сволочью. Как я могла так плохо думать о человеке, с которым собиралась связать жизнь? Я усилием воли поднялась на ноги и шагнула вперед, пытаясь загладить неловкость, не подумав спросить, каким образом Никита отыскал дорогу, и кто ему указал путь к избушке деда Овтая? Даже если он неким фантастическим путем успел на поезд, не мог же он за нашим автобусом бежать?
— Почему не рады? — аккуратно придвинулся ко мне Лева. — Добрых гостей мы всегда привечаем.
— Привечаем? — хмыкнул Никита, зацепившись за архаичное слово. — Странные у вас приветы! Даже к костру не зовете.
