Козий бульвар с его высокими ветвистыми тополями был нашим любимым местом. Почему бульвар называли Козьим, не знали, по-моему, даже старожилы; а известный всему городу козел Ванька из второй пожарной части явно не имел к бульвару никакого отношения, хотя частенько прогуливался по нему с важным видом.
Вторая пожарная часть помещалась по правую сторону бульвара. Напротив, на левой стороне, белел ресторан «Чудесный отдых», который содержал отчим Левки Гринева — Юрков.
Однажды я спросил Леню, почему «Синяя блуза» не пытается давать концерты у Юркова. Леня дружески похлопал меня по плечу, улыбнулся и ответил:
— А потому, товарищ Гоша, что не наша там публика, не пролетарская. Нам за всяких нэпманов и типов с набитыми бумажниками нечего бороться, пусть пропивают свои деньги в ресторанах.
Правда, из рабочих с фабрики в ресторан Юркова никто не заглядывал: цены в «Чудесном отдыхе» были им не по карману. Да и мощный швейцар, или, как его запросто называли, вышибала, вряд ли бы распахнул дверь перед не очень-то модно одетым человеком. Левка Гринев даже хвалился:
— Наш ресторан высшего класса, для избранной публики.
Нас, ребят, эта «избранная» публика особенно не интересовала. Нам нравились пожарные. Вот из-за пожарных мы и ходили на Козий бульвар. Конечно, сейчас, повзрослев, мы бывали здесь по привычке, а раньше…
Город в противопожарном отношении делился на четыре района. За каждым районом закреплялись свои пожарные части. Наша вторая часть с самой высокой каланчой находилась недалеко от Никольской улицы. Когда в городе вспыхивал пожар, дозорный на каланче бил в колокол и поднимал на мачту шары. По количеству шаров, а ночью — фонарей, жители узнавали, в каком районе «горит». Если на каланче появлялся еще и красный флаг, то это означало: «пожар сильный» и должны выезжать все пожарные команды.
Обычно, чуть только на каланче взвивались шары, мы бежали на Козий бульвар и ждали возвращения пожарных. Иногда они возвращались быстро, иногда нам приходилось ждать их очень долго, не один час. Для нас эти люди были настоящими богатырями: нам нравилось видеть их после борьбы с огнем — усталых, мокрых, вымазанных копотью, но гордых от своей недавней победы.
Мы все хотели быть пожарными.
Герта жалела, что она девочка и что поэтому никогда не станет пожарным. Но Глеб утешал ее:
— Не горюй! В пожарные телефонистки пойдешь. Телефонная связь так, знаешь, развивается, что когда повзрослеем, то и с каланчи смотреть не потребуется. В каждой квартире, батя рассказывал, телефон будет. Чуть где загорелось, сразу звонят в пожарную часть. А там уж от тебя зависит, от телефонистки.
