Коловерша захлопал крыльями и перелетел на тумбочку, где лежали ручка и блокнот.
— Я знал! Сегодня мой счастливый день! И все же… изволите здесь подписаться? Хоть крестик поставьте. Я на стенку в рамочку повешу и буду любоваться. Деткам показывать.
«Ох, только бы не переборщил с лестью», — испугалась Тайка, но лихо, радостно кивая, уже тянулось за ручкой.
— Странное какое-то писало, — только и успело сказать оно, как Тайка кинулась вперед с мешком наготове.
Пушок успел увернуться в последний момент. Теряя перья, он влетел башкой в стену и шлепнулся за тумбочку. Пойманное лихо забилось внутри мешка, изрыгая проклятия.
— Пушочек, ты живой? — всполошилась Тайка.
— Не уверен. — Голос коловерши звучал глухо: кажется, его слегка контузило. — Скажи, мы же его поймали, да?
— Благодаря тебе, — Тайка подняла трепыхающийся мешок вверх.
* * *
— Таюшка-хозяюшка, когда ж ты теперь на болота пойдешь? — Домовой Никифор переминался с ноги на ногу.
— Да вот прямо завтра и пойду, чего тянуть?
— Давай лучше я сам схожу? Надобно мне кое-что у Мокши спросить, — Никифор вздохнул.
— Да что случилось-то? — Тайка встряхнула домового за плечи. — Выкладывай, не томи.
Тот молча показал обрывок веревочки, на которой прежде носил землицу с волшебством. Тайка ахнула: так вот почему Никифор рыскал по кустам. Ну и растеряша!
— Ты только не волнуйся. Все будет хорошо. Достанем тебе еще волшебства.
— Да не в этом дело, — домовой поскреб в бороде. — Пока я не заметил, что мешочек пропал, колдовал себе и колдовал. А как понял, что нет больше землицы, — так и все, руки опустились.
— Погоди… хочешь сказать, что без него тоже можно?
— Вот об этом я и хотел у Мокши узнать.
Никифор опустился на пол, Тайка уселась рядом с ним, уперев ноги в стену. Мысли в голове скакали, как белки: ну и новости!
— Слушай, а попробуй прямо сейчас… ну, наколдуй что-нибудь. Представь, что волшебство не терялось.
— Думаешь, сработает?
— Что значит «думаю»? Оно уже работало. Сам же сказал.
Никифор закрыл глаза, сделал глубокий вдох.
— Нет. Ничего не выходит…
Но Тайка не отставала:
— Не сдавайся. Это почти как с лихом: потеряешь надежду, будешь видеть во всем дурные знаки — и накликаешь беду.
— Ладно, в последний раз попробую…
Домовой поднес ко рту раскрытые ладони и дунул. Сперва Тайка не поняла, куда смотреть, и решила, что ничего не вышло. Но Никифор, улыбаясь, указал взглядом на потолок. Она задрала голову и обомлела: от люстры в разные стороны брызнули яркие огоньки, добежали до углов, скатились вниз и исчезли.
