— Ничем, — леший махнул рукой. — Пошлет он тебя… далече.
Яромир не согласился:
— Если кто и в силах помочь, то только он. Мокша очень стар. Его сослали в Дивнозёрье века назад, еще по указу деда нынешнего царя. — Завидев недоумение в глазах окружающих, дивий воин нахмурился: — Вы хоть знаете, что дупла не первый раз закрываются?
Все взгляды обратились к нему. Кажется, это было новостью не только для Тайки.
— Тогда слушайте, — Яромир говорил негромко, но каждое его слово было отчетливо слышно. — В незапамятные времена, когда никто из вас еще не родился на свет, дивьи люди узнали про волшебный край, где живут смертные. Многих, как и ныне, влекли местные чудеса. Легенды о Дивнозёрье рассказывали нашим детям, а люди, наоборот, придумывали сказки о нас. Все соблюдали законы и жили в мире, а если и случались недоразумения, с виновниками разбирались быстро. Те дни по сию пору называют золотыми. Но однажды в Дивьем царстве случилась война…
Он замолчал, чтобы перевести дух, и Никифор услужливо подвинул ему кружку с квасом. Промочив горло, Яромир продолжил:
— Чтобы оградить чудесный край от неминуемой беды, царь повелел закрыть все ходы и выходы. Многие тогда не пожелали вернуться домой. А некоторые — вроде Мокши — и не могли. Спустя века вязовые дупла снова открылись, но оказалось, что людская память коротка. В нас больше не верили, чудесный мир изменился, законы были забыты, и пришлось все начинать сначала.
— Помню-помню сказки о золотых днях… — кивнул Гриня.
Раздались возгласы:
— И я!
— И я тоже!
А Никифор лишь усмехнулся в усы:
— Эх, молодежь! Я вот знал, что это все не сказки.
— Может, тогда откроешь секрет, отчего дупла вновь закрылись? — Майя дрожащими пальцами крутила свои многочисленные браслеты.
— Небось, опять война? — пожал плечами домовой.
— Может, и так, — вздохнул Яромир. — Но, как бы там ни было, Мокша застал золотые дни. И если он жив по сию пору, значит, колдовать не разучился.
— Только нынче он сам по себе, — Гриня утер вспотевший лоб рукавом рубахи. — Уж я ходил к нему на поклон с дюжину лет назад, корзинку лягух принес, грибочков отборных, шишки самые лучшие… не взял. Грит, хоть вы и местные, а все одно царские прихвостни.
— Тогда я к нему пойду! — Тайка вскочила, ее темные глаза горели решимостью. — Уж я-то точно не за царя.
— А сама недавно дивьей царевной называлась, — усмехнулся Яромир.
— И что? Это шутка была такая. И вообще, не нравится — сам иди, — Тайка слегка покраснела.
