В это время я часто вел беседы с комиссаром подводной лодки, старшим политруком Моисеем Порфирьевичем Ивановым, о вступлении в партию. Я строже стал относиться к себе, к службе, задумался над своей дальнейшей судьбой и, откровенно поговорив с некоторыми коммунистами, решил вступить в их ряды. В марте 1940 года меня приняли в партию.
24 июня 1940 года были окончены государственные испытания и подписан приемочный акт, наступил знаменательный день подъема военно-морского флага. Подводную лодку мы украсили флагами расцвечивания. Весь личный состав замер в строю на палубе новой подводной лодки. Этот день по флотским обычаям считается днем рождения корабля.
До восьми часов осталась одна минута. Прозвучала команда:
— На флаг, гюйс и флаги расцвечивания — смирно! Ровно в восемь часов раздались долгожданные слова:
— Военно-морской флаг, гюйс и флаги расцвечивания… поднять!
Под торжественные звуки Государственного гимна на флагштоке взвился белый с голубой полосой внизу военно-морской флаг. Наш подводный корабль вошел в строй.
После этого знаменательного события наш штурман, старший лейтенант Алгинкин, получил новое назначение, и вместо него был назначен лейтенант Яков Иванович Шепатковский.
Яков Иванович родился в Полтаве. Он закончил Высшее военно-морское краснознаменное училище имени М. В. Фрунзе за два года по специальному набору. Флоту не хватало кадров, и в училище брали лучших студентов после окончания второго-третьего курсов института. Обучение шло по специально разработанной программе. Несмотря на сокращенные сроки обучения, многие из выпускников, придя на флот, быстро набирались опыта и становились хорошими специалистами. Яков Иванович принадлежал к когорте этих офицеров.
Он был хорошим моряком, трудолюбивым, педантичным специалистом и являл собой образец классного штурмана. Но в то же время он был горяч, нетерпелив и в меру честолюбив. Нередко его излишний педантизм и резкая нетерпимость к малейшему проявлению непрофессионализма сказывались на рулевых, тогда в выяснение отношений приходилось вмешиваться мне. Случалось, он возражал и мне, зато за отданные ему распоряжения беспокоиться не приходилось — он выполнял все своевременно и точно. Вместе с ним мы начали осваивать корабль в море.
Если у заводского причала основное внимание мы уделяли изучению устройства подводной лодки, то теперь главным стало приобретение практических навыков управления сложной корабельной техникой, отработка погружений и всплытий, четкая организация борьбы за живучесть, боевое маневрирование в надводном и подводном положениях, выполнение торпедных атак.
