— А я-то вам на што? — У старика был мягкий украинский говор и странная интонация. — Спать у меня негде, да и не пущу я чужаков на постой. Это братья мои могут кого ни попадя пустить, а я — нет.
— Нам хотя бы дорогу узнать, — пришлось поторапливаться, потому как указательный палец супруги воткнулся мне меж ребер. — Далеко до шоссе или нет? И куда вообще идти?
— Дык, прямо, тут другой дороги и нету. — Дед внезапно ухмыльнулся: — Недалече, с полкилометра. Там будет развилка, но вам вообще-то все едино. Куда сердце позовет — туда и повертайте. Все едино попадете в нужное место.
— И все? — недоверчиво осведомился Серега. — Полкилометра — и мы в дамках? Так какого хрена, может, еще и успеем.
— Успеете, успеете. — Старик снова ухмыльнулся, но теперь в его ухмылке я уловил нечто, очень мне не понравившееся. — И прощавайте.
Дверь захлопнулась. Тень внутри вновь взмахнула своими темными крыльями, а мы направились обратно.
Где-то на полпути Сергей остановился и ухватил меня за рукав ветровки.
— Точно, здесь, — бормотал он. — А ну, посвети вниз.
— Какого вы там? — недовольно окликнула Вера, едва не натолкнувшаяся на мою спину. — Вчерашний день потеряли? Так ищите быстрее, я не собираюсь до самого утра шляться невесть где.
— Видишь, следы, — указал товарищ пальцем на примятую траву и выбоины в сухом грунте. — Такое ощущение, будто машину спихивали в кювет, ну, или сама съезжала.
Под неодобрительное ворчание моей супруги мы подошли к обочине, и я повел ярким лучом. Н-да, не могу сказать, будто увиденное мне понравилось. Скорее, совсем не понравилось.
— Твою мать! — выругался Серега. — Это какого же хрена?
«Какого хрена» — это когда следы нескольких автомобилей исчезают в темной поверхности угрюмого болотца, почти полностью заросшего чем-то отвратительно зеленым. То, что машина ныряла не одна, можно было понять у самой воды, где блестящая грязь отчетливо сохранила следы протекторов.
— А почему жабы не квакают? — несмело осведомилась Рита, вцепившаяся в локоть Сергея. — Такая тишина, аж мурашки по коже.
— Тут от другого должны бежать твои мурашки, — медленно сказал мой друг, и мы переглянулись. — Валить нужно отсюда, и чем быстрее, тем лучше.
— Я возьму свой пневмат, — нервно сказал я и, не удержавшись, повел лучом фонарика по сторонам: ничего, кроме темных силуэтов деревьев. — Бабахает он, как настоящий. Да и бьет больно.
— У меня есть баллончик с газом, — робко подхватила Маргарита и вцепилась в сумочку, висящую на плече.
