Через мгновение операционную огласил истошный вопль, чем-то напоминающий брачный рёв оленя. Пимпс судорожно дёрнулся и благополучно перешёл в обморочное состояние.
— Ты глядай коя заебанция![2] — облегчённо ругнулась сестра Коранфила.
— Ага, заебанция… — согласился я, рассматривая зажатый в пинцете треугольный кусок металла.
— Работаем? — доктор Тернер решительно взмахнул ланцетом.
— Работаем… — снова согласился я. — Хорошенько почистите раневой канал, и дренаж не забудьте…
Доктора Тернер и Беркович за прошедшее время значительно продвинулись в медицинском ремесле, и я уже вполне спокойно доверял им несложные случаи.
Проследив для порядка за началом манипуляций, я вышел из операционной и отправился к себе в кабинет.
Глухо хлопнула пробка, из горлышка бутылки в серебряную рюмку с заманчивым бульканьем пролилась янтарная струйка.
Наша с Рамзи Макалистером винокурня наконец начала выдавать на-гора продукцию, надо сказать, весьма качественную и очень быстро завоевавшую популярность в городе и округе, но я предпочитаю старое доброе шотландское, которое Рамзи всё ещё гонит в малых количествах.
Отсалютовав оленьей башке на стене, я опрокинул виски себе в рот, с наслаждением зажмурился и взялся за сигару.
Да уж, расскажи кому — никогда не поверят.
А всё началось с того, что мне нанесла визит почтенная и милейшая Маргарита Альбертовна Кацнельбоген со своим…
— Мр-р-мяу… — на колени одним прыжком вскочил огромный рыжий котяра.
— Как дела, шерстяная колбаса? — я ласково потрепал за холку сибиряка.
— Му-у-уррм… — кот по-хозяйски потоптался по мне и мигом свернулся в здоровенный пушистый ком.
— Со своим Мусичкой… — продолжил я вслух свою мысль.
Сразу после чего, а точнее, под конец этого визита, меня каким-то неведомым образом занесло на Дикий Запад. Бахнула молния — и всё, приехали.
Да-да, тот самый, настоящий, настоящей не бывает — Северо-Американские Соединенные Штаты, независимая территория Монтана, образца ажно тысяча восемьсот семьдесят шестого года.
И пошло-поехало…
Бандиты, первопроходцы-маунтинмены, переселенцы, индейцы, салуны, бордели, шлюхи и ковбои — весь антураж налицо. Хотя вру — ковбоев я почти не видел, в Монтане за них выступают старатели. Разведение крупного рогатого скота здесь пока ещё в самом зачаточном состоянии.
Как выжил — сам диву даюсь. Чего только не было, даже на задницу мою пару раз покушались, тьфу ты, прости Господи!
— Мдяя-я-я-я!!! — из-под стола с пронзительным мявом вдруг выметнулась рыжая молния, пронеслась по стене, а потом, оттолкнувшись всеми четырьмя лапами, спрыгнула на пол и пошла боком, словно норовливый иноходец.
