. Каждая из этих кассет повлияет на будущее Nirvana. Андерсон настолько понравилась кассета, что она запланировала на эту тему статью; Карлсон транслировала Floyd the Barber на KCMU, это был их первый эфир; и от Эндино Поунмэн получил номер Курта. Когда он позвонил, в гостях у Курта был Дэйл Кровер.
Этого разговора Курт ждал всю свою жизнь. Позже он перепишет эти события, намекая, что слава пришла без каких-либо усилий с его стороны, но это слишком далеко от правды. Как только он получил демо, то тут же начал делать копии и рассылать их звукозаписывающим лейблам по всей стране, желая заполучить контракт. Курт посылал длинные, написанные от руки письма на каждый известный ему лейбл. Тот факт, что он даже не знал о Sub Pop, был показателем низкого статуса лейбла. Курт был наиболее заинтересован в том, чтобы сотрудничать с SST[88] или с Touch and Go[89]. Грег Гинн, один из владельцев SST и участник группы Black Flag, вспоминал, как получил эту раннюю демозапись по почте: «Мне показалось, что они не были такими уж оригинальными и что они – лишь шаблонная альтернатива. Было не плохо, но и не здорово». В 1988 году Курт отправил десятки демозаписей на Touch and Go и даже дал название этим песням «Демо Touch and Go» в своем блокноте, но на лейбле кассета не произвела особого впечатления и никто даже не помнил, что ее получали.
Кассета произвела еще больший фурор у Поунмэна, который отнес кассету своему партнеру Брюсу Пэвитту на его основную работу – в Muzak Corporation[90], музыкальную компанию, которая предоставляла музыку для лифтов. Как ни странно, комната, где копировалась музыка в Muzak, была самым подходящим местом для многих представителей сиэтлской рок-элиты, и Поунмэн проиграл запись для всех присутствующих, включая Марка Арма из Mudhoney. Все указали большими пальцами вниз, включая Арма, объяснив это тем, что «они похожи на Skin Yard, но не так хороши». Однако Поунмэн все-таки смог включить Nirvana в конец программы одного из ежемесячных шоу лейбла Sub Pop Sunday в маленьком клубе Сиэтла под названием Vogue. В этих шоу за 2 доллара участвовали три группы, хотя скидки на пиво были столь же большой приманкой для зрителей, как и музыка. Поунмэн спросил, может ли Nirvana сыграть в Vogue в последнее воскресенье апреля. Курт, пытаясь казаться не слишком восторженным, быстро согласился.
Vogue был крошечным клубом на Первой авеню Сиэтла, больше всего известным своим барменом-трансвеститом. В прежние времена это был клуб «новой волны», а до этого – гей-бар для байкеров. В 1988 году самой большой приманкой была дисконочь и специальные предложения на пиво, такие как три бутылки Beer Beer за три доллара. В этом отношении Vogue был отражением плохого состояния клубной сцены Сиэтла в целом, в то время когда было довольно мало мест для выступления самобытных групп. Как писал Пэвитт в Rocket в декабре 1987 года: «Несмотря на отчаянную нехватку хороших клубов, Сиэтл редко видел так много групп». В Vogue не воняло мочой так, как в Community World, но слегка пахло ванилью – последствие разбитых амилнитритовых ампул
