«Ладно, будешь у меня в команде предвыборной агитации, когда в президенты решу пойти», — рассмеялся в ответ отец.
«Везде блат!» — не остался в долгу сын.
Куда это все подевалось сейчас? Чужие люди. С каждым днем все более чужие. С тех пор, как он вернулся из Киева, где числился депутатом, и занял пост главы города. Расстояние в их случае оказалось губительно в отрицательном значении.
Вода заливала глаза, уши, нос, рот. Он так и стоял, упершись ладонями в стену и чувствуя, как стекает. Должна бы в слив уносить и напряжение, и горечь, а нифига. И напряжение, и горечь накатывали все сильнее. Когда тебе двадцать и все задолбало, это, пожалуй, даже более грустно, чем когда тебе за сорок и ты бухая трахаешься с шофером-алкашом.
Выбравшись из душа, Мирош втыкал в зеркало — недолго, зло, мрачно. И только после этого позволил себе сорваться.
Белье. Джинсы. Толстовка.
Куртка. Ботинки. Ключи.
Лестница. Двор. Ворота.
Королла.
Он не останется на чертов ужин, потому что эти ужины были вечными поминками. А он хотел жить. В двадцать лет это нормально — хотеть жить, даже если все задолбало.
И спустя еще сорок минут он звонил в дверь Гапоновой хаты, перекатывая по рту из угла в угол сигарету, пожевывая ее и предвкушая тот момент, когда сможет наконец расслабиться.
Грохочущую музыку было слышно даже на площадке. Сначала она стала чуть громче, когда открылась внутренняя дверь, потом громко затарахтела щеколда по металлу наружной, и вместе с вырвавшимися наружу басами, бьющими по барабанным перепонкам, на пороге нарисовался Гапон.
— О! — выкрикнул он в лицо Мирошу. — Тебя-то нам и не хватало.
— Не один?
— А ты чего один?
— Цыган пригнать?
— Не, эти суки все сопрут, — Гапон отошел в сторону, освобождая проход в квартиру. — Вваливайся.
Мирош перешагнул порог и потянул куртку за края, стаскивая с себя. Не любил эту хату. Ей-богу, не любил, но здесь хоть можно было выдыхать, когда на берег выбрасывало, как рыбу.
— Было б чего тащить, — пробормотал он. — Дунуть что найдется?
— Вот это и сопрут, — заржал Гапон и подмигнул. — Получше есть, хочешь?
— Не, до глюков мне не надо. Просто расслабиться, — он стянул боты и выпрямился. — Девочки в вашей тесной компании есть?
— Бабы — есть, — Гапон толкнул Мироша в сторону комнаты, стены которой едва ли не содрогались от царившего в ней шума.
Компания была не очень большая. А по меркам Гапона — так и вовсе маленькая. Человек восемь распиханы по углам гостиной. Трое из них — девушки. Какая-то еда на свободных поверхностях, вплоть до подоконника. И впечатляющее количество бухла. Гапон смешивал, экспериментировал с дозами дури и алкоголя.
