А теперь он едет домой. Где его ждут не в меру изобретательный по части жевания Медведь. И Алекс. Невеста. Не прошло и три года…
Сашка усмехнулся. Закинул на плечо одну сумку и двинулся к стоянке такси.
- Молодой человек, машинку на Киев не желаете? Попутчика ищу! – услышал он вдруг звонкий женский голосок. И, едва подняв глаза, увидел, как в его сторону резво несется блондинистый пес с развевающейся шерстью.
- Медведь, мы договаривались, - гаркнул Сашка и, увидев Саньку, улыбнулся. – Привет, Алекс!
Она стояла, опершись на капот купленного несколько месяцев назад ярко-синего Форда Фиеста (машины менялись, цвет оставался), в весенней легкой куртке с распущенными по плечам волосами и в очках, воткнутых куда-то в пушистые пряди на макушке.
- Остывший кофе с заправки, горячий чай в термосе и печеньки входят в стоимость услуги. Были еще бутерброды, но один засранец сожрал, - сообщила она.
- Пофигу! – рассмеялся Сашка, оказавшись возле нее.
Он дернул Саньку на себя, ближе к себе, к губам. Ее очки слетели на асфальт. Но заметить это она не должна была – ей полагалось целовать его в ответ.
- Я угадала с сюрпризом? – выдохнула Григорьева несколькими минутами позднее, прижимаясь к нему и обнимая его, как он обнимал ее – крепко-крепко.
- Угадала! – прохрипел Сашка.
- Только учти, каждую поездку такого не будет. Вдруг у меня заседание. Так что губу не раскатывай, понял?
- Окей, - выдохнул он в ответ.
А спустя полчаса гнал по трассе, вглядываясь в ночь, с отрывочными мыслями о том, что четыре месяца – это запредельно долго.
Но впереди было четыре месяца отпуска, а на заднем сидении громко храпел Медведь, заглушая музыку из магнитолы, но никак не заглушая Санькиной болтовни обо всем на свете.
КОНЕЦ.
