- Да? Интересно, а почему он ночует в соседней комнате? Согласись, мне трудно оставаться на стороне Ники и при этом терпеть в нашем доме его присутствие. Но в данном случае я могла бы закрыть на это глаза, если бы ты тоже пошел на компромисс!
Вересов почти расцвел улыбкой.
- Ты сейчас серьезно? Хорошо подумала?
- Господи, я прекрасно знаю, что ты опять где-то в моих словах нашел подвох. Я помню, что ты у меня юрЫст. Дай мне дело Каргиных, и я заткнусь. Это нормальный компромисс.
Санька рефлекторно спрятала папку с документами по Веронике за спину.
- Не дам! И можешь говорить ему все, что угодно. Кофе пить идем? – спросил Макс, как ни в чем не бывало.
Григорьева замерла, глядя на Мару, на лице которой промелькнула целая палитра эмоций от возмущения, обиды и разочарования до абсолютной влюбленности. Потом она шагнула к Вересову и ему же в тон ответила:
- Идем. Мне сегодня еще в редакцию ехать, но часик найду.
Макс взял ее за руку, поцеловал в щеку и обернулся к Саньке.
- Думай, как помирить Закревских. Иначе нам всем будет… - он задумался в поиске подходящей литературной формулировки, - крайне нехорошо.
- Угу… дерьмово будет, - буркнула Санька.
Марина Николаевна только тяжело вздохнула. Эпитеты, которые вертелись на языке молодой писательницы, были куда менее цензурными.
Когда они ушли пить свой кофе, Санька засела в кабинете, пытаясь набросать какое-то подобие искового заявления. Хочешь – не хочешь, а отчитаться Веронике о проделанной работе все равно придется. Хоть видимость деятельности создать надо. Все же она клиентка, она платит.
Следующая мысль, мелькнувшая в уставшем Санькином мозгу, заключалась в следующем: а где Вероника-то деньги на адвоката берет? Уж не у Закревского ли? Фортель!
Кстати, о Закревском.
Приблизительно через час мучений светлую голову Григорьевой посетила не менее светлая мысль позвонить Ярославу Сергеевичу. Без особой надежды на профит, естественно. Наверняка после очередной ночи возлияний отсыпается – господи! – у Вересовых.
Но, как ни странно, Закревскй трубку взял почти сразу.
- Чего надо? – голос его звучал хрипло и устало. Так, что Санька тут же прониклась к нему искренней жалостью.
- Здравствуйте, Ярослав Сергеевич! – надеясь, что оттенков сочувствия он не расслышал, прощебетала она. – Дело в том, что я тут исковое заявление составляю для Вероники Леонидовны и хотела посоветоваться…
- Только попробуй, идиотка! – тут же раздалось из телефона. Санька убрала трубку от уха на расстояние пятнадцать сантиметров, иначе можно было оглохнуть.
