Ухватив врага за плечо, Кейн столкнул тело на ступени. Пинком перевернул трон.
— Ты смертен, жалкий Человек. Не победить тебе вовек, — обратился он к мертвецу. — Твоя Империя падёт, коль скоро отомщён мой Род. И рухнет Светлый Храм богов. — Кейн замолчал, глубоко вздохнул. Пристально оглядел толпу, неотрывно взиравшую на всё происходящее. Театрально развёл руками, отвесил лёгкий поклон зрителям, ухмыльнулся и закончил рифму: — Изрёк Сын Фей и был таков.
Он победным жестом воздел руку к небесам. На сжатый кулак тут же опустился чёрный плащ. Последний из Фэйри, Дивного Народца, спрыгнул со ступеней и приблизился к Ровене. Накинул плащ ей на плечи, скрыв форму Имперской гвардии. Обнял девушку за плечи, и вместе они зашагали прочь. Пара беспрепятственно пересекла город и удалилась через северные ворота в неизвестность.
Столица Империи Человечества за их спинами полыхала.
[1] Коле́но — разветвление рода, поколение в родословной.
Подёргав за верёвку и убедившись, что крюк зацепился надёжно, я полез вверх. Окон в нижних этажах не было — магам ни к чему солнечный свет, они вполне обходятся волшебным освещением — так что никто изнутри не мог меня заметить. Добравшись до узкого стрельчатого окна под потолком верхнего этажа, я протиснулся внутрь и, цепляясь за многочисленные барельефы, перебрался на потолочную балку. Мне как обычно везло, и всё прошло без сучка, без задоринки. Впрочем, главное оставалось впереди, и уж там-то даже малейшая оплошность была недопустима. Я предпочёл бы парочку мелких помех на начальном этапе. Ибо, как известно, постоянно и во всём везти не может, всё должно быть равномерно, и за удачу в чём-то одном, всегда приходится расплачиваться невезением в другом. Но я прекрасно знал, чем плачу за свой постоянный фарт — никогда я не добьюсь того, чего желаю больше всего на свете. К сожалению, глумливо улыбающаяся госпожа Фортуна не склонна торговаться, а её вердикт обжалованию не подлежит, так что изменить ситуацию было не в моих силах, несмотря на все старания.
Я затаился на середине балки, откуда открывался обзор на весь зал — пока пустующий. Никто никогда не смотрит вверх, поэтому я не опасался того, что меня могут заметить. Тем более актёров в предстоящей пьесе предвидится мало, и они будут слишком заняты своими ролями. Вот только запланированный акт будет преждевременно завершён моим единственным действием. Но, несмотря на краткость, говорить об этой драме будут ещё долго, а охрана Цитадели сделает всё, что в их силах, для невозможности повторения на бис. Но это уже не моя забота, отвешивать поклоны благодарной публике я не намерен, а плату за выступление уже получил вперёд, полновесным золотом.
