Трэвис хмыкнул, вспомнив устрашающий вид брони противников. Это посерьёзней куриных перьев, да и куда полезнее.
Летать наёмник не очень-то стремился. Разве что в детстве мечтал об этом, но уже давно перерос подобные фантазии. Он не был готов, как та корова из поговорки, прыгать с крыши, надеясь взмыть в небеса, поскольку весь жизненный опыт настоятельно твердил, что в результате останутся от него только рожки да ножки и кровавая лепёшка. С другой стороны, если на это способны прыщавые мальцы, то неужели опытный и закаленный воин струсит и будет прятаться за стенами крепости, пока дети рискуют жизнями, сражаясь с врагом? При том, за отсиживание в подвале ему вряд ли заплатят…
— Ладно, — пожал плечами Трэвис, одним глотком осушая кружку, — всегда хотел стать птицей высокого полёта, хотя и не так буквально.
49. Аватар трёх богов. Партия аватара
Пир в честь бракосочетания принца начался не более часа назад, а половина гостей уже лыка не вязали. Впрочем, это только так говорится, на самом деле ни один из них не умел вязать лыко, даже находясь в состоянии кристальной трезвости — что вряд ли случалось с кем-то из присутствующих с момента достижения совершеннолетия. И глядя на рожи окружающих, я их вполне в этом понимал. Эстетическая часть моей сущности тоже мечтала утопиться в крепком вине, угрожая в противном случае выбраться наружу, прихватив с собой содержимое желудка. К сожалению, опьянеть я не мог чисто физически.
Из всего многообразия дворянских морд и рыл качественно выделялись четверо. Разумеется, я сам — высокий, стройный, широкоплечий, хоть и не очень мускулистый, но жилистый, — чем привлекал ненужное внимание — в первую очередь, со стороны сидящей справа баронессы, беспрестанно пытающейся строить мне глазки (и без того основательно косящие) и скалящей лошадиные зубы в пародии на застенчивую улыбку.
Вторым не слишком отвратительным субъектом мог считаться виновник торжества — принц Майкл. Молодой человек в силу возраста ещё не успел обрюзгнуть и обзавестись парой дополнительных подбородков, но в будущем обещался стать точной копией своего недавно упокоившегося папаши, чьи маленькие сальные глазки на заплывшей жиром ряхе оглядывали благородное собрание с портрета на стене.
Свежеиспечённая супруга принца могла бы затмить собой не то что здешних придворных красавиц — по сравнению с ними и гарпии выглядят привлекательно, — а даже саму легендарную блистательную Последнюю Императрицу, чей прообраз до сих пор вдохновляет множество художников и скульпторов и служит прототипом для статуй богини весны и красоты.
