Возникшая догадка разгорячила епископа. Он вскочил и принялся мерить шагами покрывшуюся инеем землю.
— Мои урны отпевал верховный монах Азраил — настоятель Галифасткого прихода. Там же отпевались и урны для всего королевского флота. Гражданского и военного.
— Стало быть, вы оказались правы. Отступничество коснулось и высших чинов. Неужели такое под силу противникам пара?
— Обсудим позже, — епископ посмотрел на темнеющее небо. — Присмотри за людьми, а я проверю, что там с этой церквушкой.
Брюмо осторожно подошёл к выложенному из камня крыльцу. Здесь действительно были странности. Засохшие куски грязи, отвалившиеся с обуви. Широкая полоса от двери — значит её часто открывали. След свежий. Ещё не успел забиться пылью и грязью. Правая створка, просевшая. Епископ протянул руку и взялся за массивную дверную ручку. Потянул. Дверь не поддалась. Закрыта изнутри, но некрепко. Небольшой засов или лёгкая перекладина.
— Будем ломать, — не поворачиваясь бросил Брюмо. Несмотря на парящее в воздухе напряжение его урны по–прежнему молчали. Это настораживало ещё больше. Дела обстоят хуже, чем казалось на первый взгляд. — Ты что–нибудь чувствуешь, Артур?
Черпий прислушался к своим ощущениям. Урна всё так же пульсировала об опасности. Она шла отовсюду. От церкви. От окружающего леса. От угольного хранилища и даже от опоры, под которой сейчас сидели люди.
— Опасность. Она везде. Не могу сказать, где её больше. Снаружи или в церкви. Урны почти иссякли. Скоро мы останемся без защиты благословлённого пара.
— Я бы не кричал об этом на всю округу.
Раздавшийся из лесной чащи голос застал всех врасплох. Епископ выхватил кинжал и встал на изготовку, крутя головой из стороны в сторону. Кустарник раздвинулся и на площадку перед опорой вышел старец, одетый в поношенную монашескую рясу. Седая борода до середины груди. Перевязь с подвешенными заячьими тушками. За спиной — старенький арбалет. Пояс из джутовой верёвки, с заткнутым за него кузнечным молотом.
— Убери оружие. Не меня опасаться нужно, а тех, кого привлекли криками, и этой вашей махиной, — старец кивнул на колышущийся дирижабль.
— Кто ты? Назови своё имя старик, — Брюмо не внял совету странного монаха и не опустил оружие.
— Моё имя ничего вам не скажет. Если хотите укрыться, следуйте за мной. Они уже близко, — незнакомец невозмутимо прошёл мимо епископа и направился к высоким дверям. Встав у стены, ловко извлёк неприметный с виду камень и запустил в образовавшееся отверстие руку. За что–то дёрнул. Раздался звук сработавшего механизма. Створ приоткрылся. — Идёте? Второй раз приглашать не буду.
