— Очень трогательно, но попахивает разводом.
— Я бы и сам это перевез, — сказал старый ирландец. — Но оно на хранении.
— Так забери.
— В том-то и штука. Не могу. Начальник хранилища меня не знает.
— И кто он?
Старик хмыкнул и покосился на Элефанти здоровым глазом.
— Я бы тебе рассказал всю историю по главам, но стоит ли рисковать в моем возрасте? Может, просто перестанешь гоношиться и послушаешь нормально? — Он угрюмо улыбнулся, а потом завел, не вставая с кресла:
Пусть мрачна была война,
Но нас Венера повела.
Венера, Венера, сердце мое,
В Виллендорфе навек тебя воспоем.
Венера-краса,
Уж закрыты глаза,
Ты пропала, но все же не зря.
Когда замолчал, обнаружил, что Элефанти прожигает его взглядом, поджав губы.
— Если тебе дороги твои зубы, — сказал Элефанти, — больше не пой.
Старый ирландец сконфузился.
— Я говорю без задних мыслей, — сказал он. — Много лет назад мне кое-что досталось. Мне нужна твоя помощь, чтобы это вернуть. И перевезти.
— И что это?
И снова старик пропустил вопрос мимо ушей.
— Я одной ногой на кладбище, малой. Уже на выходе. Мне от этого пользы не будет. Легкие отказывают. У меня есть взрослая девица, дочурка. Я передаю ей пекарню бейглов. Хороший чистый бизнес.
— С чего ирландец вдруг печет бейглы?
— А что, это незаконно? Насчет копов не переживай, сынок. Приезжай сам посмотреть, если хочешь. Годное предприятие. Мы в Бронксе. Сразу на съезде с шоссе Брукнер. Сам увидишь, со мной все четко.
— Если ты такой четкий и чистый, то отдай дочери, что у тебя есть, и живи со спокойной душой.
— Я же сказал, что не хочу вмешивать дочурку. Забирай ты. Можешь оставить себе. Или продать. Или продать и поделиться со мной малостью, а остальное оставить себе. Как пожелаешь. Вот я с этим и закончу. Хотя бы не пропадет зря.
— Тебе бы свадьбы организовывать, мистер. Сперва просишь меня что-то перевезти. Потом хочешь отдать это мне. Потом — чтобы я это продал и отдал тебе долю. Да что это такое, господи боже ты мой?
Старик покосился на Элефанти.
— Однажды твой старик кое-что мне рассказывал. Говорил, что, когда он вышел, ты хотел работать на Пять семей. Хочешь знать, чем кончается такая история?
— Я и так знаю, чем она кончается.
— Нет, не знаешь, — сказал Губернатор. — В тюрьме отец тобой хвастался. Говорил, однажды ты как положено продолжишь его дело. Говорил, ты умеешь хранить тайны.
— Еще бы. Хочешь одну? Мой старик помер и больше по моим счетам не платит.
— Чего ты завелся, сынок? Твой отец сделал тебе подарок. Принял на хранение эту штуку. Берег для меня много лет. И у тебя к ней ключ.
